Такое понимание складывается благодаря опыту, то есть совокупности практически усвоенных знаний, навыков и умения в доказывании виновности лица в совершении преступления, формы его вины и мотивов, в обнаружении субъективных признаков преступления, поскольку объективное вменение не допускается.
Итак, принцип вины в разрыве с презумпцией невиновности означает заведомую виновность обвиняемого в преступлении и гарантированный так называемый обвинительный уклон, что делает бесполезными Конституцию Российской Федерации и уголовный закон. Вина, наряду с мотивом и целью, образует субъективную сторону преступления, без чего отсутствует состав преступления, а значит, и уголовная ответственность. Принцип вины предполагает личную, персональную ответственность. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Ответственность за «связь с преступной средой», «опасное состояние», «мысли» и тому подобное — исключается.
1.6. Презумпция невиновности и принцип справедливости
Презумпция невиновности созидает и восстанавливает справедливость, а не разрушает общественную жизнь и личность человека. В соответствии с положениями статьи 6 УК РФ, предусматривающей принцип справедливости в уголовном законе, наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (часть 1); никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление (часть 2).
В Российском праве понимание совокупного действия общеправовых принципов справедливости и гуманизма контрастирует с теми же принципами в их уголовно-правовом изложении. В адекватном толковании принципы справедливости и гуманизма, предусмотренные, соответственно, статьями 6 и 7 УК РФ, относятся к наказанию и иным мерам уголовно-правового характера, применяемым к лицу, совершившему преступление. Следовательно, справедливость и гуманизм как юридические категории в уголовном законе распространяются только в отношении лица, совершившего преступление, и заключены в рамки соотношения между преступлением и наказанием. При таком положении уголовный закон, устанавливающий принципы справедливости и гуманизма, как бы лишает человека, оказавшегося в условиях уголовного преследования и, в силу презумпции невиновности, невиновного в совершении инкриминируемого ему преступления, — справедливости и гуманизма при буквальном толковании этих уголовно-правовых норм закона.
Чтобы избежать искажений в толковании принципов уголовной ответственности, уголовный закон основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права, что предусмотрено частью 2 статьи 1 УК РФ. Согласно чему, на базе универсальных принципов законности, гуманизма и справедливости реализуются права и свободы всех членов общества, в том числе в период уголовного преследования любого из них.
Принцип справедливости, как это видно из определения, тесно связан с принципом равенства всех перед законом и судом. Такое положение предполагает, что наказывается не столько преступник, сколько преступление, как это и закреплено в статьях Особенной части УК РФ. При этом тяжесть преступления должна определять строгость наказания за него. Однако статья 6 УК РФ обязывает суд при назначении наказания, наряду с тяжестью преступления, учитывать и личность виновного, что было бы, по мнению законодателя, справедливым. Таким образом, закон предполагает расширение судейского усмотрения, внося в судебную практику начала целесообразности и нравственной оценки. Последнее обстоятельство может усугубить положение виновного, скажем, в бандитизме или терроризме, поскольку само участие в такой группе при юридической квалификации его действий по части 2 статьи 209 УК РФ, — расценивается как самостоятельное преступление и представляет опасность для общества. При таких обстоятельствах строгость в соблюдении презумпции невиновности не вызывает сомнений и оправдывает необходимость и неотвратимость воздаяния.