— Такие дела, — закончил я. — У вас тут как?
— А что у нас, — вздохнула мать. — Проснулась в своей постели, а отец перед телевизором. Света нет, газа нет, воды нет. Продуктов вот немного осталось. Сходила к родителям, у них, слава богу, все в порядке. Дед, сам понимаешь, сразу деятельность развел, начал выяснять что да как. Решили в город на велосипедах ехать — дорога затоплена. Сходили на вертолетную площадку, там вода до середины горы. Соседние острова с деревьями затопило, от Красной Глинки одни трубы да верхушка завода остались. И Самару видно, что подтопило, хотя много ли с вертолётки разглядишь? Вот, решили пока подождать.
— Ясно. Отец где?
— За водой пошел. Воды нет, даже колонки на улицах не работают, ходим на Волгу. Хорошо еще, что Волга поднялась — спускаться недалеко.
— Да всяко не ближний край. — Я посмотрел на бурлящие макароны, в животе заурчало. — Где дед?
— Дед в дружину записался. Обходит дозором.
— О господи. — Я демонстративно закатил глаза. — Не навоевался еще? Что за дружина-то?
— Да у нас тут ЧП вчера приключилось. — Мать помешала макароны. — Заключенные сбежали.
— Какие заключенные? — не сразу понял я.
— У нас же тут две колонии…
Мать вопросительно посмотрела на меня.
— Первый раз слышу.
— Вот, из одной вчера сбежали. Да и не только в них дело. Магазины грабят средь белого дня. Собаки совсем с ума посходили, кидаются на людей. Вот, решили организовать дружину, чтобы хоть как-то порядок наводить. Вот, и дед твой туда же.
— Погоди, у вас же тут полиция должна быть? Ладно, Самару затопило, но тут-то — все живы-здоровы.
— Может и есть, да много ли их? На всех не хватит.
— Понятно.
Я облокотился на перила и посмотрел вниз. Все как в детстве. Тот же балкон четвертого этажа, тот же газон, разве что чересчур разросшийся, та же дорога. Только «пежо», впечатавшегося в дом напротив, не было. И сложенной в гармошку «калины», ударившей лоб в лоб старенький «хёндай».
— Бабушка дома?
— Какое там дома. — Мать встала рядом. — На огород, поди, пошла. Вот, сейчас вас накормлю и тоже пойду.
— Да ну, прекрати, мы поедим и разберемся. И с водой, и с огородом. Зря я, что ли, бригаду привез.
— Бригада к работам готова, — раздался голос из-за спины. — Доброе утро.
Игорь стоял на пороге и улыбался. В отличие от меня, на нем была свежая рубашка, волосы аккуратно расчесаны.
— Доброе утро, Игорь, — улыбнулась в ответ мать. — Как спалось?
— Все замечательно.
Парень зашел на балкон и прикрыл дверь. Выглядел он неважно, хотя и пытался бодриться: глаза красные, под глазами синяки.
Игоря мать знала, я пару раз про него рассказывал. Правда, воочию видела впервые. С вечера, а точнее с ночи, разговора не вышло. Сил у нас хватило лишь на то, чтобы вползти на нужный этаж, достучаться, попадать и уснуть, где попало. Поэтому познакомиться толком не успели.
— Не знаете, сколько сейчас времени? — вежливо поинтересовался Игорь.
— Все часы встали. — Мать снова помешала макароны и сочла, что они разварились достаточно. — Так, выйдите оба, мне надо воду слить.
— Дай, помогу…
Я попытался перехватить кастрюлю, но не тут-то было.
— Иди банки открывай, — присоветовала мать и вытолкала нас с балкона.
— Слышал, — бросил я Игорю, — иди, открывай банки.
— Ага, разбежался. Тебе сказано, ты и открывай.
— Наглый, как танк. Ладно, пошли, что ли, на кухню, вытащим стол.
— Куда вытащим? — не понял Игорь.
— На середину, куда! Нас теперь семеро. У стены будет тесновато.
— Всё, теперь можно лечь и помереть.
Сан Саныч откинулся на спинку стула и блаженно улыбнулся.
— Типун тебе на язык, — обронил отец Владимир и поднялся из-за стола. — Благодарю, хозяйка.
— Вам спасибо, батюшка.
Перед едой мать попросила священника благословить пищу. Я следил за ними с кислым видом. Церковь не вызывала у меня отторжения, как у Игоря. Православию я даже симпатизировал. Но все эти ритуалы перед едой… Как в кино, честное слово. Ел, тем не менее, с удовольствием, да и не я один. Консервы оказались вполне годными, и я второй раз с теплотой вспомнил пару, пожелавшую купить у нас плот.
Макарон мать сварила два пакета, тем не менее, смели всё да еще доели пряники. Выглядело это расточительством, но после вчерашнего организму нужно было хоть немного восстановиться.