Через несколько дней становится видно, что в месте, где толпятся глумящиеся, образуется поселение. Под защитой гор грибами после дождя вырастают шатры и хлипкие хижины. На краю владений Ноя теперь постоянно живут около тридцати человек. Мысли о них не дают ему покоя.
— Забудь о них, — советует жена, — у нас и так полно забот.
Естественно, она права. И естественно, ее слова не помогают. Она снует по грядкам с горохом, который достигает ей до колен, срывает стручки длиной в палец и кидает их в корзину. Потом она с Мирн извлечет из них горох и высыплет его на крышу, чтобы высушить. Вообще-то, зеленое пюре, но которое потом пойдет горох, — не самое любимое блюдо Ноя, но он знает, что оно поможет им не умереть от голода.
— Они мне надоели, — признаёт Ной, имея в виду зевак. Он хмурит брови, когда ему в нос попадает дым, валящий из коптильни. Внутри нее вялится просоленное мясо. Оно получится жестким. — Вероотступники.
Жена вздыхает. Под ее глазами — капельки пота. На шее светло-красный платок. Она снимает его, встряхивает и повязывает снова.
— Тебе надо подумать о лесе и смоле. Леса мало, а смолы вообще нет.
— Сам знаю! — рычит он, запуская руки в бороду.
— Тогда сделай, наконец, что-нибудь! — резко отвечает она и показывает на хижины вдалеке. — Иначе им будет, над чем посмеяться. Безумец Ной и лодка, которую он так и не достроил.
Ной весь кипит, но не находит нужных слов. Она поворачивается к нему спиной, словно его присутствие ничего для нее не значит, и возвращается к сбору гороха.
Ной знает, что он должен делать, но это не совсем то, что ему следует делать. Ему следует сесть на мула и поехать через пустыню на север, снова клянчить у исполинов. Такой поступок можно было бы назвать здравомыслящим. Однако Ной боится путешествия, боится своей собственной слабости, его охватывает отчаяние при мысли о том, что он скажет исполинам.
Поэтому он делает то, что должен. Он идет по оливковой роще к лачугам на границе своей земли.
Когда он подходит, его уже ждет молчаливая толпа. Люди смотрят на него, он — на них, до боли сжимая в руке посох.
— Ну?
Никто не произносит ни слова. Обычная толпа, состоящая в основном из молодых мужчин, среди которых пара стариков и женщин. Их волосы нечесаны, одежда изношена и покрыта пылью. В людях нет ничего особенного. А чего он ждал? Решил, что они змеи-искусители, ангелы с опаленными крыльями?
Наконец худой человек, такой низенький, что Ной поначалу принял его за ребенка, объясняет:
— Мы пришли посмотреть на твой труд. Знаешь, ты прославился.
Кое-кто в толпе ухмыляется. Косоглазый подросток произносит ломающимся голосом:
— Не каждый день увидишь, как в пустыне строят корабль.
Ною едва удается сдержать дрожь.
— Меня призвали.
— Ага, тебя тут по-всякому обзывали, — говорит мальчик.
Все хохочут.
— Вы что, забыли о Боге? — спрашивает Ной.
К Ною выходит красивая хрупкая женщина с вьющимися волосами:
— Оглянись, старик. Видать, это Бог забыл о тебе.
— Неправда, — с недовольством в голосе произносит Ной.
— Бог вышвырнул Адама из Рая за то, что тот съел яблоко. Так, по крайней мере, говорится в твоей сказке. Разве после этого в Него стоит верить?
Люди кивают и смеются еще сильнее.
Женщина трогает Ноя за руку.
— Плюнь ты на повеление этого дурня и возьми то, что дает тебе жизнь. — Она расстегивает тунику, ткань расходится в стороны, обнажая красивое, ладное тело. — Говорят, ты еще способен кое на что.
Ной стряхивает ее руку и делает шаг назад. Толпа с улюлюканьем показывает на его одежды, под которыми виден напрягшийся член.
— Перестаньте, — кричит на людей Ной. — Бог разгневался из-за вас. Он обрушит на вас потоки воды, и вы все утонете, и ваши родители и дети тоже утонут. Погибнет все живое.
— Даже птицы в небесах и рыбы в море? — спрашивает кто-то из толпы.
— Да, даже они! — кричит Ной.
Полуобнаженная блудница криво улыбается Ною:
— Как же рыба в море может утонуть? Она же и так под водой.
Ной пропускает ее слова мимо ушей.
— Вы все еще можете покаяться. Если пожелаете, на корабле найдется место.
— И сколько ты хочешь за него? — спрашивает согбенный старик, тело которого скрючено почти параллельно земле. — У меня много золота.
— Место на корабле не купишь за деньги, — отвечает Ной. — Туда могут войти только чистые сердцем.
Старик машет рукой и уходит прочь.