Однако вместо этого Ной произносит:
— А земли не видать.
— Не видать, — подтверждает Сим.
— Даже гор?
— Ни единой.
Ной закрывает глаза:
— На все милость Божья.
На следующее утро после воскресения из мертвых Ной стоит на верхней палубе, окидывая взглядом последствия потопа. Ливень утих, но небо по-прежнему затянуто облаками. Волны, будто вобрав в себя силу тех, кого поглотили, плещутся и сталкиваются друг с другом. Ной перегибается через перила, проводит пятерней по воде, а потом пробует капли на вкус. Соленые.
— Звери выжили?
— Большинство, — отвечает Илия. — Умерло мало, в основном травоядные. Мы скормили их хищникам.
— В целом они держатся, — говорит Хам. — Выглядят свирепо, но на самом деле довольно послушные.
— Может быть, качка их успокаивает, — высказывает предположение Илия.
— Меня-то уж точно — нет, — хмурится Сим.
Ной замечает, что его старший грызет ногти. Это что-то новенькое. Все выглядят измотанными. Несомненно, и он тоже.
— Еда? — требует ответа Ной.
— Пока достаточно, — успокаивает Илия.
Он настаивает на том, чтобы его провели по кораблю. Обход проходит поэтапно. Сначала Мирн ведет его по средней палубе, набитой беспокойными домашними животными и всякой мелочью: пресмыкающимися, насекомыми, грызунами. Кое-где прорезаны маленькие окошки, сквозь которые в клети, полные жизни, льется тусклый свет.
Ной не обращает внимания на слабость и хвалит Мирн за ее добросовестный труд. Особенно его потрясла клеть с куколками. С потолка свисают сети, на которых держатся тысячи зеленых и бурых коконов.
— И что, из всех вылупятся бабочки?
— Из живых, — кивает Мирн. — Вообще-то они уже должны были вылупиться, но словно чего-то ждут.
Хам ведет Ноя на следующий уровень, где разместились животные средних размеров: лисицы и олени, обезьяны и зебры, кабаны и гиены, черепахи с толстыми панцирями. Здесь темнее, окон меньше, клыки и зубы сверкают чаще.
— Корабль пока держится, — поясняет Хам, — но он явно начинает сдавать. Я бы не возражал, если бы мы поскорее высадились на берег.
Повисает неловкое молчание.
Хам показывает на комок мохнатых тел:
— Лисята. Веришь — нет, но некоторые животные даже дали приплод.
Ной кидает взгляд на Беру, Илию и Мирн.
— Чудо, — сухо произносит он.
Нижняя палуба — владения Илии. Там темно, слышится шум бьющейся о борт воды и влажное рычание животных. Илия берет Ноя за руку. В другой ее руке лампадка, горящая неровным, мигающим пламенем.
— Здесь страшно, — предупреждает она.
— Я не боюсь.
Они крадутся по коридору, заглядывая в загоны, каждый размером с сарай.
— Под ногами вода, — замечает Ной.
Так и есть, пол по меньшей мере на два дюйма покрыт водой, по которой идет рябь от качки.
— Ничего не поделаешь, — ворчит Хам, — вода осаждается на стенах.
Из тьмы вздымаются кучи навоза, оставленные слонами и носорогами, в нос бьет вонь, исходящая от бегемотов. С высоты длинных как пальма шей на них взирают грустные глаза жирафов, тигры в девять футов поднимают головы и смотрят глазами, полными скуки и ненависти. Волки сбиваются вместе и пялятся на людей. Крокодилы лежат безжизненно, точно мертвые. Верблюды и быки вяло пережевывают жвачку, а медведи, к счастью, просто спят.
Когда Ной поднимается на верхнюю палубу, он бледен.
— Не волнуйся, отец, — говорит Сим, — скоро мы доберемся до берега и всех выпустим.
— Вряд ли, — пожимает плечами Хам.
— Мы доплывем, я уверен, — заявляет Сим.
— И как ты пришел к такому выводу?
— У меня на то есть основания, — Сим стучит по голове.
— Будем надеяться, — бормочет Бера, не обращая внимания на натянутую улыбку матери.
Ной рассеянно кивает, словно увиденное ему не в диковинку:
— Вообще-то, я думаю, Сим прав.
Сим неправ.
Холодает. Влага и холод пробираются Ною в суставы, колени и плечи, скрючивая его, сгибая. Боль он переносит стоически. Словно пристыженный муками отца, Яфет прекращает бить баклуши и начинает помогать Мирн освобождать верхнюю палубу от нечистот. Семья, давно уже привыкшая к тесноте каюты, собирается вместе вокруг очага, чтобы погреться. Жена ворочает угли и возится с продуктами, однако на это никто не обращает внимания. Ной чувствует себя центром своего маленького племени, ядром, связывающим всех в единое целое. Нужно чем-то занять время, и он требует, чтобы каждый рассказал истории, которые знает. Ной не большой любитель послушать байки, однако он осознает, что домочадцы должны напоминать друг другу о том, кто они, откуда родом и почему оказались на судне.