Последовал официальный обмен любезностями, в ходе которого новый представитель нашего босса в здешних местах передал местному царьку «горячий привет от Василия Иосифовича», подкрепив его скромным подарком в виде дорогущего сделанного по заказу охотничьего ружья. Подарок был принят благосклонно, после чего последовал тост «за знакомство». За ним последовали тосты «за охоту» и «за милых дам», после чего я, напустив на себя огорчённый вид, принялся откланиваться… «Дела службы, знаете ли…» Поскольку замену себе на пьянку я привёз, моё отбытие не вызвало особых возражений, и после тоста «на посошок» я благополучно ретировался…
И снова убитая дорога, и снова харьковский аэропорт, и снова тот же HS-125… Единственный светлый момент в этой истории — это персональный самолёт. Нет, после того, увиденного мной я сильно сомневался, что до «африканского ранчо» придётся добираться как обычно — рейсовым самолётом в Дубаи, оттуда другим рейсовым самолётом — до Найроби, а оттуда на машине собственно на «ранчо», расположенное на севере Кении.
Хотя опасения были… После того, как Дед нанял дорогостоящего американского консультанта для оптимизации легальной деятельности конторы, меры экономии распространились даже на бумагу для принтеров — печатать внутренние документы начали на «оборотках» — старых использованных с одной стороны листах.
Отрицательным моментом было то, что свою жизнь после ночной экскурсии я представлял весьма смутно. Человека, обладающего такой информацией, отпускать никуда нельзя. Мало ли что… Поэтому его надо или законопатить куда-нибудь на всю оставшуюся жизнь, либо, что гораздо проще — тихо ликвидировать, и где-нибудь прикопать… И возможно, мой главный телохранитель не получил команду «Кончай его, Сэмэн», только потому, что я ещё не отчитался перед шефом. А потом…
М-дя, ситуация аховая… Теперь, даже если я захочу «отойти от дел», и каким-то чудесным образом смогу уйти от своей охраны, скрыться мне удастся разве что в другом мире. Кстати… У меня же тут где-то валялась недавно купленная книжка про этот самый другой мир. Пойдёт, чтобы скоротать время и отвлечься от неприятных мыслей. И я погрузился в описание приключений на другой планете слегка небритого мачо, добрым словом и пистолетом, автоматом, а также пулемётом помогающего добрым людям, и примерно тем же арсеналом карающего людей недобрых. В не таких уж и редких, хоть и коротких промежутках между сеяньем разумного, доброго, вечного герой периодически совокуплялся (к чести автора книги — только с женщинами). Ну, на то он и герой…
Хорошо бы вот так забыть про все проблемы и слинять из нашего мира в мир иной… Только не в тот, где ангелы (или черти), а в такой вот пустой свободный мир, как описан в книге…
В аэропорту Найроби (точнее, в Международном аэропорту — не будем обижать кенийцев) меня ждал очередной сюрприз в виде поданной чуть ли не к трапу девятиместной «Сессны». То есть трястись на машине и разглядывать сначала портреты Обамы, развешанные по всему городу, а потом пустынные пейзажи вокруг, не придётся. Жаль, что нельзя приземлиться на «Хоукере» прямо у ранчо: нету там нормального аэродрома. Только на «Сесснах» да наших «Кукурузниках» Ан-2 и летать… Вот только нет в Кении Ан-2. Ми-8 есть. Этого добра по всему миру хватает, а «кукурузников» нет. И это хорошо.
Полёт прошёл нормально, и через какие-то пару часов я предстал пред светлы очи начальства, не то что не помывшись с дороги, но даже не отдохнув. А между прочим, дело уже к вечеру…
Начальство в гордом одиночестве восседало в плетёном кресле на широкой веранде большого дома на побережье океана. Одиночество, конечно, было весьма условным. Кругом было столько невидимой в данный момент, но от этого не менее эффективной охраны, что можно было бы запросто отбиться от прославленной в куче боевиков амеровской «Дельты». Дед, не поворачивая головы, буркнул:
— Проходи, присаживайся.
Присесть здесь можно было только во второе такое же кресло, стоящее так, что собеседники должны были сидеть в пол-оборота друг к другу. Так что с выбором места посадки у меня проблем не возникло. Пару минут сидели молча. Дед задумчиво глядел на пустынный пляж впереди, на котором, кроме мерно набегающих волн, имелись в наличии один мужчина и одна женщина. Зять деда — Виктор Сергеевич, в народе «Витёк», и она… Мариночка, Марина… Дочь Деда и моя безответная любовь. Дед ведь знает о моих к ней чувствах, мог бы и не демонстрировать мне счастливую семейную пару…