Я с восхищением смотрю ему в глаза.
– Твою мать, это невероятно…
Он награждает меня восхитительной улыбкой.
– В следующий раз не будешь так сильно упираться, – подшучивает он.
Райкер не спеша исцеляет все синяки на моей шее и спине. Затем, чтобы заживить царапину, он накрывает ладонью нижнюю часть моего живота, и я едва не теряю контроль – еще чуть-чуть, и начну тереться о его ладонь, словно озабоченная кошка.
В комнате чувствуется напряжение. Никто ничего не говорит и не двигается с места: мы одновременно наблюдаем за тем, как касается разных частей моего тела Райкер.
– Теперь лицо, – говорит он, одной рукой взяв меня за подбородок, а другой накрывая ссадины на щеке.
Его прикосновение к моему лицу ощущается очень личным и чувственным. Его руки лежат так, будто он собирается меня поцеловать. Я без тени смущения смотрю прямо в голубые глаза, чувствуя, как нагревается его рука.
На сей раз его ладони остывают быстрее, чем в случае с боком и спиной. Взгляд внезапно сменяется с объективно-врачебного на заинтересованный и страстный. Он слегка проводит большим пальцем по моей нижней губе. От давления мои губы на долю секунды раскрываются, но он делает шаг назад и отходит.
Там, где только что было тепло его тела, образовалась пустота, и мои инстинкты кричат о том, чтобы я притянула его обратно. Я оглядываюсь, встречаюсь глазами с одним из близнецов, и его взгляд становится горячее. Закрываю глаза, пытаясь заглушить внезапно нахлынувшее ошеломляющее возбуждение, и с моих губ срывается едва слышный стон.
Какого черта сейчас происходит?
– Ты сделал со мной что-то еще? – обвиняю я, вновь находя взглядом Райкера, севшего в кресло.
Он обеспокоенно смотрит на меня.
– Что ты имеешь в виду?
Я разглядываю его лицо. Мои глаза мечутся между его радужками цвета океана, и я понимаю, что замешательство парня искренне.
– Ничего, я просто как-то странно… себя чувствую. Тело необычно реагирует, – туманно заканчиваю я.
Райкер встает, видимо, чтобы посмотреть, о чем я, черт возьми, бормочу, и я паникую. Если он снова приблизится, мне конец. Я взберусь на него, как на дерево, ни в чем не сомневаясь и ни о чем не жалея.
– Забей.
Влетаю в ванную и закрываю за собой матовые двери. Включаю душ и слышу, как кто-то кричит мне, чтобы я спустилась вниз, когда закончу. Смотрю на свое отражение и восхищаюсь телом, на котором теперь нет ни единой царапинки.
Твою мать, что это было?
Раздеваюсь и встаю под теплую воду. Как мне находиться рядом с этими парнями, когда тело и разум так на них реагируют?
Провожу руками по лицу и замечаю, что Райкер забыл вылечить мои костяшки, но о том, чтобы позвать его и попросить это исправить, не может быть и речи. Думаю, это может быть связано с магией, но я знаю недостаточно, чтобы делать какие-то выводы.
Я совершенно точно не собираюсь спрашивать у них, почему вдруг стала такой озабоченной. Переключаю воду на холодную в надежде, что ледяные струи излечат меня от пронизывающего каждую клеточку тела жара. Спустя пятнадцать минут я сдаюсь и выхожу, стуча зубами.
Вытираюсь и ради собственного душевного равновесия решаю проигнорировать их приглашение потусоваться вместе. Беру книгу по элементальной магии и решаю остаться в своей комнате. Забираюсь на свою облачную постель и засыпаю над разделом об огненных заклинаниях, одновременно отчаянно пытаясь не вспоминать малейшие детали того, как выглядят эти парни, и того, как именно касались меня руки Райкера.
Глава 17
Я спускаюсь с лестницы и, заслышав на кухне голоса парней, касаюсь рун на ушах, чтобы немного пошпионить. Они говорят о том, что совсем скоро начнутся занятия, ворчат, что их беспечное лето подошло к концу. Ни то, ни другое никак со мной не связано, поэтому я отключаю руны и вхожу на кухню.
Сегодня я рано проснулась, позавтракала, а затем сбежала на улицу и все утро гуляла. К обеду пробралась обратно в дом и весь день просидела в своей комнате, читая о магии, а по сути – пряталась от них. К сожалению, голод снова выгнал меня на кухню – туда, где сейчас сидят мальчики. По всей видимости, я буду избегать их, как чумных, пока мое тело не научится нормально себя вести.
– А вот и она, – объявляет Нокс, когда я неуверенно выхожу из-за угла и вижу их всех, собравшихся вокруг кухонного островка.
Проклиная свой опустевший и требующий пищи желудок, осторожно приближаюсь к компании. Когда я подхожу достаточно близко, Нокс обхватывает меня рукой за плечи и притягивает к себе. Его прикосновение удивляет меня, и, как всегда, я напрягаюсь. Он либо не замечает этого, либо ему все равно, потому что его рука никуда не исчезает. Через пару секунд я решаю, что мне плевать, и начинаю расслабляться.