Ловлю взгляд его карамельных глаз и вскидываю брови в молчаливом вызове.
– И сильная, – добавляет Киган.
– Я вас не знаю. Мы не друзья. Не трогайте меня.
Кто-то из них поднимает руки, как бы показывая, что они не представляют угрозы. Айдин кашляет и потирает грудь в том месте, куда я его ударила. На его лице растягивается широкая улыбка, голубые глаза восторженно загораются.
– Гребаные извращенцы, – бормочу себе под нос.
Глава 6
– Ты правда не знаешь, кто такие кастеры? – спрашивает Эврин.
Мне хочется получше разглядеть его татуировки и спросить, почему он покрыл себя ими. Тут до меня доходит, что, возможно, это вовсе не татуировки. Возможно, они, как и мои метки, наполнены силой. Я воздерживаюсь от вопросов, когда Лахлан грубо фыркает, реагируя на фразу приятеля. С меня достаточно.
– Я уже ответила на ваши вопросы. А теперь валите. Неприятно было с вами познакомиться, удачи вам с этим хреном.
Через плечо показываю Лахлану средний палец и, развернувшись, начинаю свой длинный путь к цивилизации. Если Талон позвонит, он сможет подобрать меня на обочине.
Игнорирую ту часть меня, что жаждет обернуться и узнать, нет ли у этих чуваков ответов на вопросы о том, почему я отличаюсь от всех и обладаю суперспособностями. Они назвали себя паладинами; могу ли я быть одной из них?
Лахлан, судя по всему, подумал, что я… как там это… кастер, а Айдин упомянул магию. Может быть, во мне кипит магия? Я всегда называла это силой или энергией, не зная более подходящего слова. Думая о магии, чувствую себя чокнутой фанаткой Хогвартса.
Устало провожу рукой по лицу и поправляю ремень сумки так, чтобы она надежнее держалась на спине. Превозмогая измождение, перехожу на бег трусцой вдоль черной пустынной дороги. Бегу около получаса, а затем за моей спиной вдруг появляется свет фар.
Я уже вошла в удобный ритм быстрого шага, и в голове по кругу проигрываются события этой ночи. Сворачиваю с теплого асфальта на обочину, пропуская машину.
Серебристый внедорожник притормаживает рядом со мной, и я тут же напрягаюсь, готовясь защищаться. Заднее стекло с шумом опускается, и из окна выглядывают рыжеватая борода и светлая кожа Айдина.
– Ты серьезно собираешься бежать до самого города?
Смотрю на него в ответ и пожимаю плечами, потихоньку набирая скорость.
– Садись. Самое меньшее, что мы можем сделать после того, как ты спасла едва ли не каждому из нас жизнь, – это подбросить тебя до дома, – ухмыляется мужчина.
Взвешиваю, что опаснее: принять предложение незнакомцев подвезти меня или продолжить бежать в темноте в какой-то глуши. Я где-то на девяносто семь процентов уверена, что смогу победить этих чуваков, поэтому решаю, что поехать с ними – не такая уж и плохая идея.
– Ладно, но если вы, ребята, сделаете что-то стремное или будете слишком грубить и раздражать, не вините меня за последствия. Тот, кто сказал, что старших надо уважать, явно не был знаком с вами.
Айдин смеется, и я слышу еще несколько смешков внутри. Машина останавливается, и Айдин поднимает свою большую задницу с заднего сиденья. Я боюсь, что они скажут мне сесть на третий ряд, и уже думаю отказаться, но, к счастью, туда перебирается Сильва.
Сижу, зажатая между Айдином и Эврином, которые, типично по-мужски раздвинув ноги, расположились на заднем сиденье. Какое-то недолгое время мы едем в тишине, и я начинаю расслабляться: от звука шин меня тянет в сон.
– Так как тебя зовут? – спрашивает Эврин, нарушая тишину.
– Винна Айлин.
В ту же секунду, как с моих губ слетает собственное имя, машина с визгом останавливается. Меня бросает вперед, и спасибо, черт возьми, ремню безопасности, иначе я бы сейчас распласталась по лобовому стеклу.
– Какого черта?! – кричу я.
– Что ты сказала? – рычит на меня с водительского сиденья Лахлан.
Все смотрят на меня так, будто у меня выросла вторая голова.
– Что? Мое имя? – в замешательстве спрашиваю я. Лахлан коротко кивает. – Винна Айлин, – повторяю я.
– Проклятье, – шепчет Айдин, а Лахлан поворачивается к Кигану, сидящему на пассажирском сиденье. Они обмениваются многозначительными взглядами, которые я совершенно не понимаю.
– Народ, мое имя что-то для вас значит? – Я перевожу взгляд с одного на другого. – Вы очень странно себя ведете.
Сидящий на водительском месте Лахлан разворачивается, и я пялюсь ему в спину. Мне никто не отвечает. Из-за тишины в машине становится жутко некомфортно, и мне вдруг хочется сбежать. Я уже тянусь отстегнуть ремень, но машина снова двигается с места.
Почему они все так переполошились из-за моего имени?