Но от этого она не стала менее правдивой.
— А если бы это было так? Что бы это изменило? — между нами воцарилось молчание, и я медленно открыла глаза, встречая бурю, бушующую в его глазах, кривя губы и борясь со слезами. — Единственный человек, которому было бы не все равно…
Грэй сократил расстояние между нами, шагнул в душ и прижал меня к стене. Вода била ему на голову, слизывая темные волосы с кожи, а глаза сверкали гневом.
— Мне. Было бы. Не все равно.
Сердце заколотилось в груди, убежденности в этих словах было почти достаточно, чтобы поверить в них. Если бы только это было возможно.
— Грэй, — пробормотала я, качая головой, когда он взял меня за подбородок и поднял мой взгляд к себе.
Его рука скользнула к моей челюсти, а пальцы коснулись шеи.
— Ты борешься. Каждый момент каждого дня ты борешься. Потому что ты такая, какая есть, — прошептал он, прижимаясь лбом к моему.
— А что будет, когда я устану бороться? — спросила я, стараясь не обращать внимания на грозящие вот-вот хлынуть слезы. Я надеялась, что вода из душа смоет их прежде, чем он заметит.
Его лицо смягчилось, его губы коснулись моих в поцелуе, который был намного нежнее, чем любой другой.
— Тогда позволь мне сделать это за тебя.
уиллоу
30
Грэй положил меня на кровать, его одежда была разбросана по полу, так как он сначала ухаживал за мной. Помогая мне забраться под одеяло, он, казалось, не беспокоился о том, что я голая на его простынях, и, отвернувшись, направился в ванную.
Я уставилась в потолок, прижимая одеяло к груди, чувствуя себя настолько обнаженной, насколько не позволяла себе за последние… сколько я себя помню. Раньше у меня был Эш, невинная любовь моего младшего брата поддерживала во мне мотивацию.
В каком-то смысле я и сейчас так думаю. Меня все еще толкало вперед осознание того, что то, что я делаю, в конечном итоге обеспечит ему лучшую жизнь. Но я не могла избавиться от тонущего чувства в своем нутре. Я сомневалась, что я действительно лучше тех людей из Ковена, которых, как я утверждала, ненавижу.
Грэй был мудаком. Он выводил меня из себя и вызывал во мне самые худшие чувства.
Но он же был первым, к кому я обратилась, когда мне было больно, и даже я не могла убедить себя, что это было из-за сделки между нами.
Мои волосы влажно спадали на подушку, простыни мягко прижимались к коже. Я лежала в постели мужчины, который должен был стать моим врагом, которого, согласно плану, разработанному моим отцом еще до моего рождения, я должна была отправить обратно в Ад и никогда больше не видеть, как только найду кости.
Откинув одеяла, я свесила ноги с кровати. Я поспешила к комоду, схватила одну из его рубашек и торопливо натянула ее через голову. Она болталась на бедрах, утопив меня так, что я не могла остановиться, чтобы оценить ее.
Я схватилась за ручку двери в его спальню, повернула ручку и распахнула ее, торопясь уйти. Мне стало трудно дышать, внезапное удушье от всех противоречивых чувств ударило прямо в грудь.
Сердце заколотилось, дыхание сбилось. Дверь выдернули из моей руки захлопнулась, и я с ужасом увидела мужчину, который вышел из ванной, чтобы застать меня в попытке убежать. Он разделся догола, напряглись и расслабились натренированные мышцы, когда он уронил на пол полотенце, которым вытирал волосы. Еще одно полотенце было повязано вокруг его талии, и я сглотнула, прижавшись спиной к двери.
— Куда-то собралась, любимая? — спросил он, делая медленные, размеренные шаги ко мне. Даже не смотря на то, как хищно он наблюдал за мной, он опустил вытянутую руку на бок.
— Как ты это сделал? — спросила я, расширив глаза от удивления.
Мы все еще были одни в комнате, не было никаких признаков ведьм, которых я не видела раньше, чтобы закрыть дверь.
Он медленно улыбнулся, в уголке его рта блеснули клыки.
— Одной из причин, по которой Ковенант решил, что мы больше не можем объединяться в пары с ведьмами, была зависимость от этого и тайные отношения между нашими видами, — сказал он, повторив слова Ибана, сказанные мне ранее. — Но это была не единственная причина.
— Почему еще они прекратили парные связи? — спросила я, сглотнув, когда он, наконец, подошел ко мне.
Он откинул мокрую прядь волос с того места, где она прилипла к моему лицу, и пристально посмотрел на меня.
— Потому что, если Сосуд питается от одной и той же ведьмы несколько раз, если в его жилах течет исключительно кровь этой ведьмы, то мы получаем магию, которая с ней связана. Не ту, которой владеет ведьма, но достаточную для маленьких фокусов.