Нимуэ едва не распалась на брызги, взвизгнув от заигравшей музыки, как морская сирена. Я дернулась, оглушенная пронзительной мелодией, доносящейся откуда-то из… Меня?
– Чудеса! У тебя в кармане горн? – завороженно прошептала она, потянувшись к источнику звука – моему вибрирующему пальто, сквозь ткань которого просвечивал голубой свет.
Я сунула руку в дрожащий карман и ощупала угловатые грани смартфона. На дисплее крупными буквами светилось имя – Сэм Дрейк.
Я уставилась на телефон, который до этого никогда не видела и который уж точно мне не принадлежал. Пришлось терпеть свист заводской мелодии, пока имя на дисплее не погасло и не сменилось на уведомление о сообщении, остановленном на автоответчик. Предчувствуя неладное, я все равно не устояла перед соблазном и ткнула пальцем в зеленую кнопку.
– Эй, Гастингс, – раздался прокуренный голос на записи, заглушаемый шумом осеннего ветра. Вероятно, Сэм ехал в своем «Форде» с настежь открытыми окнами. – Не уверен, что мне есть до этого дело, но… Тут твоя ненаглядная криминалистка совсем одурела и потребовала увезти ее из города, если ты вдруг не в курсе событий. Драпанула в какую-то глушь на шестой автостраде под Шелберном. Короче, ты торчишь мне двадцатку за бензин.
Голос замолк, и вместо него открылось главное меню. Телефон Коула, который появился в моем кармане в такой момент, работал исправно и изредка мигал непонятной эмблемой рядом с датчиком батареи. Открыв последнее приложение, я широко распахнула глаза и выругалась.
Карта с включенной геолокацией отслеживала мой маршрут все это время, а над точкой у берега Шамплейн, которой была я, высвечивалась еще одна – другое устройство, подключенное к приложению параллельно. Кто-то стремительно приближался, и было не сложно догадаться, кто именно.
– Черт, – я сжала в руке телефон, превращенный Коулом в орудие слежки и, судя по всему, подброшенный мне в карман незадолго до моего бегства с места преступления. – Иногда я забываю, что связалась с настоящим детективом.
Нимуэ всколыхнулась, всем своим видом требуя подробностей.
– Коул Гастингс, – озвучила я, вздыхая. – Это имя подсказали мне руны. Слышала что-нибудь о нем? Может, на лодках переговаривались или сам Коул здесь плавал…
Незримое полотно между нами, сотканное из магии и разделяющее два мироздания, вдруг дало брешь от потрясения.
– Коул, – эхом повторила Нимуэ, и гладь ее тела пошла взволнованной рябью. А затем она прокричала его имя чужим голосом, женским и срывающимся, и я испуганно вздрогнула: – «Где ты, милый?.. Коул! Коул!» Ох, я так завидовала его матери… Мальчик с кудрявыми волосами цвета цихлид и глазами, как песок из моих глубин. До чего прелестное дитя! Краше младенца Ланселота[4].
Грудную клетку сперло, и мне, казалось, потребовалась целая вечность, чтобы снова вдохнуть. Описание соответствовало в точности, и сомнений не оставалось.
– Вы уже встречались? – уточнила я, но Нимуэ не слушала меня, резвясь на самом краю берега в меланхоличной ностальгии.
– Красные башмачки. Они утонули первыми. Я позвала его к себе на ручки, и он пошел, доверчивый малыш, – заулыбалась она, обнажая острые, пираньи зубы, прежде скрытые под топазными губами. – Отец нырял за ним снова и снова, а мать сильно плакала, но я не отдала. Слишком красивые дети не должны жить на суше… На суше истинная красота не способна выжить. С годами мальчики портятся, как цветы, – она кивнула на свой увядающий венок, сняв его с головы. – Мужество уродует их. Интересно, он тоже стал уродлив?
– Нет, он весьма красив, – пробормотала я и замотала головой, поймав хитрую ухмылку Нимуэ. – Но это не значит, что надо снова пытаться утащить его под воду!
Нимуэ хихикнула.
– Ты влюблена.
– Да мы познакомились всего два дня назад…
– Бедняжка, – цокнула она языком. – Мне не нужны мужчины, нет. Они сотнями тонут здесь, куда мне их девать? Глупые, как стадные барашки! Не мудрено, что колдовское могущество – почти всегда прерогатива женская. Нет, мне не нужны мужчины! Я хочу иметь дитя… Идеальное, как тот мальчик в красных башмачках.
– Тогда почему ты отпустила его? Раз Коул был твоим идеальным ребенком…
Нимуэ помрачнела, уплотнилась, перестав пропускать сквозь себя свет.
– Я и не отпускала. У меня его отняли.
– Кто?
Нимуэ подняла руки, и озеро всколыхнулось ей навстречу, проводя водяную дорожу вдоль берега, по которой она могла прогуливаться, пока мы говорили.
– Виви, – ответила Нимуэ, обходя меня по кругу и изредка наклоняясь за мелкими камешками, разбросанными по песку. В ее руках они меняли цвет, мерцая. – Твоя мать умела убеждать, когда хотела защитить. Она уговорила меня вернуть мальчика родителям. До сих пор не могу простить себе, что согласилась. Я так и не нашла никого красивее… У меня могло быть самое прекрасное дитя на свете!
4
Ланселот – рыцарь Круглого стола, похищенный в младенчестве Владычицей Озера и воспитанный ею.