…пока не глянул на его плечо и не увидел там ботинок своей жены.
Она придавливала его с ненавистью в глазах, удерживая на солнце, пока жар и свет опаляли его уже исчезающую плоть, быстро делали её неприятно красной, затем пурпурной, затем коричневой, затем чёрной…
Ник не ждал.
Он уже начал драться.
Глава 34. Новорождённый
Ник боролся с удерживающими его вампирами каждой унцией своей силы. Он вывернулся из их белых как мел рук. Он ударил двоих по губам, резко обрушив оба кулака в рубящем ударе вниз и в сторону — это всё, что он сумел сделать со скованными руками.
Когда меньший из его надзирателей сорвался и побежал, Ник воспользовался шансом.
Повернувшись ко второму вампиру, он выхватил у него чёрный зонтик от солнца, затем немедленно развернулся и ударил его ручкой зонта по лицу.
Нос вампира сломался, хлынула кровь.
Он взвизгнул от боли.
Затем он тоже принялся бежать, скрываясь в тени зарослей.
Ник не ждал.
Он повернулся, ища свою жену.
Затем пустился бежать.
Он смутно осознавал суматоху вокруг себя. Какая-то часть его даже знала, что потасовка завязалась нешуточная. На них сыпались пули, нацеленные на вампиров среди деревьев. Новорождённые кричали, бросаясь врассыпную, устремляясь к машинам с противоположной стороны холма.
Практически все вампиры, прибывшие сюда с двойником, бежали и скрывались в деревьях, освободившись от контроля разума своего прародителя, когда тот упал на землю и начал гореть.
Ник почти не смотрел на своего двойника.
Он смотрел лишь на свою жену.
Он бежал к ней, обезумевший от беспокойства, всё ещё перепуганный, хотя она тоже бежала к нему. Он услышал, как над головой пролетел ещё один истребитель, и ещё больше выстрелов посыпалось среди кустов и деревьев, но Ник не сбавлял темп. Кое-какие фигуры позади него стреляли по проносящемуся самолёту (наверное, солдаты в униформе), но и те в основном бежали следом за новорождёнными, направляясь к деревьям и бросаясь в укрытие, когда прибыл третий истребитель и открыл огонь из стрелкового оружия.
Ник слышал это всё, потому что был вампиром.
Он слышал каждую деталь сражения, драки и перестрелки, но всё это приглушилось фоном.
Его глаза не отрывались от лица Уинтер.
Затем она метнулась к нему, приземлилась на его всё ещё скованные руки и сжала так крепко, как только могла. Ник почти порадовался, что не мог обнять её в ответ, потому что боялся, что стиснул бы слишком сильно и ненароком навредил.
Её задницу поддерживали его скованные ладони и руки, и Уинтер поцеловала его в губы под зонтиком, и Ник застонал в голос, отвечая на поцелуй и подаваясь навстречу, когда она обвила руками его шею. На несколько долгих секунд он не обращал внимания на всё остальное.
Он затерялся в её губах и языке, постанывая уже тише.
Когда они оба наконец оторвались, чтобы глотнуть воздуха, ему захотелось снять наручники.
Уинтер всё ещё как можно крепче держалась за него, сидя на его скованных руках, и Ник развернулся, глядя на остальных своих друзей среди деревьев.
Они все бежали или шли в сторону Ника и Уинтер.
Ник вспомнил про двойника только тогда, когда мимо него и Уинтер пронёсся какой-то силуэт. Он двигался быстрее, чем ожидал Ник, бросился по воздуху с такой скоростью, от которой у Ника едва не застучали зубы.
На сей раз он едва успел убрать Уинтер с дороги.
Затем Ник сообразил, кто это, и поставил Уинтер на ноги.
Он передал её Мэлу, убедился, что она в безопасности с остальными видящими, а затем побежал к вампиру, который шипел, рычал и издавал гортанные крики, раздирая шею и горло другого вампира.
Он делал это не очень хорошо.
Для первого раза не так уж плохо, но всё равно чертовски неряшливо и грязно.
А ещё всё очень быстро становилось кровавым.
Ник не пытался его остановить.
Он стоял над Деймоном Джорданом, держа зонтик, чтобы его друг не спалил себе пол-лица в первый же день жизни вампиром. Ожоги, скорее всего, не убьют его, если только он не заснёт здесь, но Ник по опыту знал, как долго они заживали, какую боль причиняли, и как раздражало то, что после серьёзного ожога ты неделями выглядишь так, будто приложился лицом к грилю.
Так что Ник держал зонтик над своим другом и смотрел.
Несколько минут он ничего не говорил.
Он просто стоял там и позволял Деймону разобраться со своим дерьмом.
Он не осмеливался заговорить, пока не почувствовал, что последние унции сущности двойника ушли.
Ник почувствовал, как они испарились подобно больному, сломанному, извращённому облаку.