Сильвия. (С маленькой чашечкой в руках) Хорошо; я слушаю.
Мартин. Я говорил, что большинство людей с проблемами… смущены этим или — как это лучше сказать? — растеряны…они… хотят выговориться, Я же ходил туда, чтобы понять, зачем им это нужно.
Стиви. (Как будто он заговорил на не понятном языке) Как это?
Мартин. Я не понимал, зачем им это нужно — почему они все так… несчастны; что плохого…в том… что ты любишь… в общем-то. (Стиви осторожно раздвигает руки, позволяя чашке упасть между ее ног, чашка разбивается) Мне многое надо тебе объяснить.
Стиви. (Глубоко скрытая ирония) О?
Мартин.(Повышая голос) Пообещай, что будешь молчать. Сиди и слушай, пожалуйста, и потом, может быть, когда я закончу, ты… просто слушай; пожалуйста.
Стиви. (грустная улыбка) А что мне еще остается делать?
Мартин. Я пошел туда… потому, что я не мог прийти с этим к тебе.
Стиви. О?
Мартин. Да…ты подумай об этом.
Стиви. (думает) Может, ты и прав.
Мартин. И у большинства из них есть проблема, целая история. Тот парень со свиньей, он в детстве жил на ферме, и со своими братьями, они… делали это… совершенно естественно; они делали это …со свиньями. (Сморщил лоб) Или с поросятами, может быть; этого я не помню.
Стиви. Совершенно естественно; ну, конечно.
Мартин. Ты согласна?
Стиви. Нет. Я тебя слушаю…
Мартин. Это все. Ну, разве это не лучше, чем…
Стиви. (с негодованием) … чем с другом, или с сестрой, или со своей бабушкой? Ты сошел с ума!
Мартин. Но ведь никто не пострадал.
Стиви. Да что ты!
Мартин. Я расскажу тебе.
Стиви. Неужели!
Мартин. (вздыхает) У большинства из них были на то свои причины, у парня со свиньей это было скорее… привычкой … ему так было удобнее; привычнее.
Стиви. (выпучив глаза) Боже!
Мартин. Правда он избавился от этого … „вылечился“, как он сказал, что мне кажется странным.
Стиви. Естественно.
Мартин. Я имею в виду … если он был счастлив…
Стиви постукивает по столику, у которого сидит, не сводя глаз с Мартина.
Стиви. (иронично) Уууупс!
Мартин. Когда, он это делал. Понимаешь? Притом, что теперь, как мне кажется, … он уже перестал быть счастливым.
Стиви. (притворное удивление)… А ты его не спрашивал?
Мартин. Нет, не спрашивал. Та дама с овчаркой…
Стиви. Кларисса?
Мартин. Нет, другая. Та, с немецкой овчаркой, оказалось, что ее насиловали ее собственный отец и ее брат, когда ей было12 или около этого … ее постоянно насиловали, один насиловал, а другой смотрел, она рассказывала …
Стиви. …и поэтому, она занялась этим с собакой?!
Мартин. (предполагая) Да; скорее всего. Мужчина с гусем был… ужасно некрасивым — я с трудом мог смотреть на него — и думаю, он считал, что никогда… ты понимаешь.
Стиви. (холодно) Понимаю?
Мартин. Постарайся и представь.
Стиви. (спокойно; грустно) Не уверена, что смогу.
Мартин. Представь: такой уродливый, что ни женщина — ни мужчина — никогда в жизни не захотят… заняться с тобой этим — никогда.
Стиви. Но, можно ведь и рукой, наконец. При чем тут… гусь?!
Мартин. (грустная усмешка) Ни каждому это нравится … рукой. Не важно. Мне там было плохо, потому что им всем там было плохо.
Стиви. Надо же.
Мартин. И я не знал почему.
Стиви. (размышляет) Неужели? Вот мы и наткнулись на то, за что я убью тебя.
Мартин. (продолжая) Тебе еще кое-что надо понять.
Стиви. (с сарказмом) О? Есть еще что-что?
Мартин. Кое-что, о чем я говорил Россу.
Стиви. Опять этот Росс.
Мартин. Он мой лучший друг.
Стиви. (актерствует) Да? А я-то думала, что я?!
Мартин. (не возражая; мирно) Я говорил ему, что за все это время, пока мы вместе — ты и я- за всю нашу совместную жизнь- я никогда не изменял тебе.