Росс. СТОП! СТОП! (Камера останавливается. Мартину.) Что с тобой?
Мартин. Прости?
Росс. Я не могу так работать! Ты на миллион километров отсюда.
Мартин. (Понимая) Думаю, что дальше.
Росс. Начнем снова?
Мартин. Что?
Росс. Запись! Программы!
Мартин. (as the seeing the camera for the first time) Оооо!
Росс. Работаем!
Мартин. (Несчастным голосом) Да; конечно.
Росс. (Сочувственно) Что-то случилось?
Мартин. Да, я думаю, да. Вероятно.
Росс. Рассказать не хочешь?
Мартин. О чем?
Росс. О том, что тебя мучает?
Мартин. (встревожено) Зачем? Что меня мучает?
Росс. Что-то мучает, ты сам сказал.
Мартин. (отстраненно) О.
Росс. Сорок лет, Мартин; мы знаем друг друга сорок лет — с тех пор, как нам было десять.
Мартин. (Стараясь понять) Да. И что, это дает тебе право?
Росс. Твой самый старый друг — это я.
Мартин. Нет; профессор по эстетике в колледже; Мы еще видимся с ним; он намного старше тебя; ему за девяносто.
Росс. (очень спокойно) Я — твой самый старый друг: человек, который знает тебя дольше всех.
Мартин. Нет; это тетя Сара; она знает меня…
Росс. (Стараясь сохранить спокойствие) Она не друг!
Мартин. (очнувшись, несколько удивленно) Да?
Росс. (Почти отчаявшись) Нет; она родственница; родственники не друзья!
Мартин. Но…
Росс. Не то же самое, во всяком случае. Боже!
Мартин. А! Да; хорошо, ты прав. Я знаю тебя как друга дольше, чем кого-либо. (Маленькая пауза) И что из этого?
Росс. Если у тебя проблемы, то мне кажется, что я, как старый друг, могу…
Мартин. У меня проблемы? Действительно?
Росс. Ты сказал, что тебя что-то мучает!
Мартин. (Не помня) Я сказал, да?
Росс. Что с тобой…?
Мартин. Ты еще снимаешь? Ты снимаешь?
Росс. (Тяжелый вздох) Нет. Мы сделаем это в студии, позднее. Извини.
Мартин. Я могу встать?
Росс. Конечно; если тебе все так не нравиться.
Мартин. Почему ты разговариваешь со мной, как с ребенком?
Росс. Потому, что ты ведешь себя так.
Мартин. (Невинно) Я?
Росс. Это же самая главная неделя в твоей жизни…
Мартин. (С чувством) Правда!
Росс. … а ты ведешь себя так, будто не понимаешь где ты находишься, и что с тобой происходит.
Мартин. (В своих мыслях, самому себе) Может, это… любовь или что-то такое.
Росс. Может быть что?
Мартин. Как ребенок.
Росс. (Захлебнувшись) У тебя роман!
Мартин. ТСССССС! Я так и знал!
Росс. (Пожимает плечами) Ну, хорошо, хорошо.
Мартин. Боже! Жаль, что нет твоей группы; им бы понравилось.
Росс. (Холодно) У них дела.
Мартин. И…?
Росс. Что…?
Мартин. Ты с ними поссорился?
Росс. А что я был должен — пригласить их на ужин? Всю группу?
Мартин. (В затруднении) Да, нет. (Подумав) Хотя, почему бы и нет?
Росс. Хм?
Мартин. Почему бы ни пригласить всех на ужин?
Росс. О, ради бога, Мартин!
Мартин. (Подняв руки, защищаясь) Хорошо! Хорошо! О, боже!
Росс. Просто я… просто я не хочу…. заигрывать с…
Мартин. С обслугой? Ты не хочешь заигрывать с обслугой?
Росс. Да, что с тобой сегодня? Это совсем не то, что я хотел сказать, и ты это знаешь.
Мартин. (Наполовину всерьез, наполовину шутя) Ты сноб! Я всегда это знал. Несмотря на весь твой лево пролетарский менталитет, ты — сноб: ужасный сноб.
Росс. (Мягко предупреждая) Мы старые друзья, ты не забыл?
Мартин. Ну и что…?
Росс. Мы любим друг друга.
Мартин. ОООО!
Росс. Больше, чем кто — либо.
Мартин. OOO! (Размышляя) Ну, это правда. Кто бы еще меня так терпел?