Билли. (К Мартину; мягко, с обидой) Пидор? Ты назвал меня пидором?
Мартин. (Деликатно; Билли) Я… прости меня.
Стиви. (тихо) Твой отец извиняется, Билли.
Мартин. Прости меня. (Обобщая) Ты гей, ну и хорошо, я не хотел тебя обидеть. (Подумав). Мне все равно, как ты это делаешь.
Билли. Да! Конечно!
Стиви. (спокойно) Я же сказала, твой отец сожалеет, что назвал тебя пидором, это совсем не в его духе. Он приличный, современный, талантливый, известный, воспитанный человек (Жестко) который, как оказалось, трахает козу; и я хочу говорить об этом, если ты не против. Или… даже если против.
Билли. (Успокоившись) Конечно, мама; Извини; начинай.
Мартин. (Вздыхает) О, дорогая.
Стиви. Давай перечитаем письмо Росса, хорошо? (Помахивает им снова).
Мартин. (С болью и яростью) Как он мог?! Как он мог это сделать?!
Стиви. (холодно) Как он мог — твой лучший друг, кому ты доверял, как своей жене? Да?
Мартин.… да… конечно…
Стиви. Как он мог Росс написать мне это? (Помахивает им снова)
Мартин. ДА!
Стиви. (собранно; холодно; отчетливо) «… потому что я люблю тебя, Стиви, также как я люблю Мартина, потому что я люблю вас обоих — уважаю вас, люблю вас- я не могу молчать, когда у вас кризис, когда в опасности репутация Мартина, и твое глубокое чувство…
Мартин. МУДАК!
Стиви. Да?
Мартин. Да!
Стиви. Хорошо. Однако, мы же не будем делать вид, что он не писал этого письма; делать вид, что я не получила его сегодня по почте, не будем делать вид, что я не читала его.
Мартин. Нет; нет, конечно же, нет.
Стиви. И мы не будем делать вид, что Росс не сообщил мне о том, что у тебя роман … (Смотрит) как он это назвал?… роман с некой Сильвией, и я с прискорбием … Мог бы в таком случае и венок прислать, как думаешь?
Мартин. Думаю, мог бы.
Стиви. „и я с прискорбием сообщаю, что это- коза“.
Билли. Боже!
Стиви. / Мартин. Ты успокоишься!!!?
Билли. (Театрально кланяется) Да! Конечно! Боже ты мой!
Стиви. (Опять к письму) „Ты будешь, конечно, удивлена и расстроена…“ С чего бы это! Да… „удивлена и расстроена, узнав об этом, но я считаю своим долгом сообщить тебе эти известия…“
Мартин. Известия?
Стиви. Да, „Известия“.
Мартин. Это что, светская хроника?
Стиви. „… так как уверен, что тебе будет легче узнать об этом от своего старого друга, …“ А от кого тяжелее? От Королевского общества защиты животных?
Мартин. (Стон) О, боже, боже.
Стиви. „Уверен, что Мартин…“ Он уверен?
Мартин. Да.
Стиви. Уверен, что Мартин сам тебе расскажет то, чего не рассказал я, что не смог рассказать» (Мартину) Зачем такие друзья?
Билли. (По настоящему печально) О, папа!
Мартин. Бедный папа.
Билли. Что?
Мартин. Ничего.
Стиви. (громче) Ну, а сейчас ты, наконец, расскажешь мне то, о чем не рассказал Росс, о чем не смог рассказать.
Мартин. О… Стиви… (Двигается к ней)
Стиви. (останавливает, холодно) Не подходи ко мне! стой там. От тебя пахнет козой, ты пахнешь навозом, ты пахнешь всем тем, о чем я и подумать не решаюсь. Не подходи ко мне!
Мартин. (Разводит руками в безнадежности) Я люблю тебя!
Билли. (Мягко) Боже.
Стиви. Ты любишь меня. Правильно ли я поняла? Ты любишь меня.
Мартин. Да!
Стиви. Но я человек; у меня только две груди; я хожу прямо; у меня молоко бывает только в определенных случаях; я пользуюсь туалетом. (Начинает плакать) Ты любишь меня? Я не понимаю.
Мартин. О, боже!
Стиви. Как же ты любишь меня, если у меня все не так, как тебе нравится?
Мартин. (Еще более безнадежно) О, боже.
Билли. Трахать козу?!
Мартин. (К Билли; жестко) Хватит!! Вон отсюда!
Билли. (К Стиви, широко раскинув руки) Что я сказал? Я сказал, что он…