Могилы, могилы…
Партизаны не осуществили почти ни одного своего намерения. Не сумели отстоять ни территорию, ни беженцев. Не сберегли отряда, не спасли раненых. Противник оставил их в дураках: они приняли фронтальный бой, чего как раз и хотел генерал Шталь, ибо эта форма борьбы больше подходила ему, чем партизанам.
Итак, что же достигнуто?
Разве не уничтожены в страшном сражении отряд и живая сила, из которой могли быть сформированы роты, новые батальоны и отряды, может быть, более крупные и мощные, чем отряд Младена?
Разве не попали в плен к противнику тысячи мужчин и крестьянских парней, которые завтра могли бы взять карабин, отнятый у врага? Разве по селам, лесам и беженским лагерям не убиты тысячи людей? Разве не угнаны в концлагеря тридцать тысяч стариков, женщин и детей?
А те, что отсиделись в укрытиях, не примкнут ли завтра к четникам, которые наверняка шуруют в селах и стараются превратить окрестности Козары в свою опорную базу?
Не превращена ли Козара в пожарище? Не сожжены ли почти все села от Уны до Приедора, от Савы до Врбаса, от Дубицы до Баня Луки?
Разве Козара не стала подобием гробницы?
Как назвать себя военачальнику, стоящему над могилой стольких рот и батальонов, которыми он когда-то командовал?
Победа это или поражение?
Не скули, сказал он, и голос прозвучал, как чужой. Чушь городишь. Рассуждаешь донельзя упрощенно. Будь диалектиком. Попробуй добраться до сути, сложной и сокровенной…
Ты говорил об одной стороне сражения. А вторая?
Ты сказал, чего достиг неприятель. А чего достигли мы?
Козарский отряд не уничтожен, хотя и убыл наполовину. Разве может быть уничтожен партизанский отряд? Живая сила осталась. Сохранено ядро, вокруг него собирается новое войско.
Козара не разбита. По-прежнему гремят по ней винтовочные и пушечные выстрелы.
Встает из могилы партизанское воинство. Непобедимая сила…
Четников не видно. Не посмели приползти со своей Манячи, гады вонючие. Не перешли через Гомьеницу. Даже и не пытались заглянуть в подкозарские села — знают, что их там ждет…
В самом деле, почему это так?
После таких боев, огромных потерь и смертельной опасности людей обычно охватывают страх, апатия и малодушие, и мысль о капитуляции возникает все чаще, все чаще закрадывается желание прекратить сопротивление, найти единственный выход в том, чтобы встретить могучего противника с покорно опущенной головой. В такое время четники и начинают охоту на людские души, призывают к покорности и сдаче на милость врагу, заключают сделки с усташами и немцами. Так им удалось оторвать от партизан почти всю среднюю Боснию (Раде Радич) и Манячу (Вукашин Марчетич), и они перешли на сторону врагов, примкнули к предателям.
Но на Козаре случилось чудо.
После всего, что произошло, — ни одного четника.
После всего этого — ни одного предателя.
После страшного опустошения, когда на три села оставалось разве что одно человеческое существо (обычно старик или женщина в скорбной черной одежде), не нашлось никого, кто бы обвинил в этой беде партизан. Люди знали, что для обороны было сделано все, что можно. Знали, что Козарский отряд боролся до последнего и что сначала пал он, отряд, а потом беженцы…
Итак, Козара защищалась, покуда были силы. Она была партизанской и партизанской осталась. Истекающая кровью, но партизанская…
А противник? С чем остался противник?
Могут ли усташи считать себя победителями?
Может ли генерал Шталь сказать, что добился своей цели?
Говори, генерал!
Сколько солдат, атаковавших Козару, выведено из строя?
Сколько их убито в боях, взято в плен и расстреляно?
Семь тысяч! Главным образом убито, ибо и пленные расстреливались. (Шоша их большей частью приговаривал к смерти. Действуя в сербском краю, он как будто боялся потерять доверие козарчан — как и Ивица Марушич и Владимир Немет, которые охотнее всего разговаривали с пленными на языке пуль даже тогда, когда партизаны хотели их отпустить.)
С тех пор как 3 июня 1942 года под Ореховой был разгромлен черный легион и в руки партизан попали два танка (которые, впрочем, недолго им прослужили, так как кончился бензин), карателей разгоняли и били, хватали и убивали, отнимали у них пушки, минометы, пулеметы, боеприпасы, ботинки, сапоги, обмундирование. В этом походе партизаны как бы завладели огромным складом, из которого гребли лопатой снаряжение. Почти нацело уничтожена Горная дивизия, которая так никогда и не попала на Восточный фронт, чтобы воевать против русских (к этому ее готовили несколько месяцев). Уничтожен весь 734-й немецкий полк и другие части генералов Шталя, Гойтнера и Боровского. Отложено немецкое наступление на Грмеч и другие повстанческие районы, в которых разгорелась борьба против оккупантов (немцы рассчитывали, что покончат с Козарой за десять дней, а завязли там на все лето). Разве это можно назвать победой?