— У Кадана и Бури еще не было времени раскрыться в полную силу, — ответил он после небольшой паузы, не отрываясь от изучения обстановки вокруг. — А Гуюк-хан терпит неудачи потому, что с самого начала назначал во главе сотен только своих людей, не считаясь с родовыми обычаями разных племен. Теперь же он вообще смешал племена под начало монгол в то время, как Великий Потрясатель Вселенной уважал завоеванные народы больше своих родов, поэтому под копыта его коней легла половина Вселенной.
— Это есть истина, записанная Священным Воителем в Ясе, великих сводах законов, оставленных им для нас — согласился старый полководец, он громко высморкался. — Ты хорошо изучил наставления своего деда, саин-хан, я сумел убедиться в этом, когда ты повернул войско от Новагорода обратно в степи.
— Я сделал так потому, что глубина, оставшаяся за нашей спиной, несла в себе смерть, — Батый понимал, что говорил уже об этом, но ему хотелось еще раз ощутить тепло от похвалы. Он вскинул подбородок и снова зорко осмотрелся вокруг, продолжая прикидывать что-то в уме. — Священный Воитель предупреждал нас, что погружаться в нее нужно постепенно, чтобы успеть к ней привыкнуть.
— И снова ты говоришь устами моего друга, а твоего деда, ушедшего в иной мир, — одобрительно захрипел Непобедимый. — Страна урусутув не улусы кипчаков, почти родственных степным племенам и способных только на неожиданные наскоки, она таит в себе такую же опасность, тягучую и непознаваемую, как их лес за нашей спиной, которая со временем может созреть и повернуться к Золотой Орде оскаленной мордой. Тогда никто не сможет сравниться с мощью отросших в ее пасти клыков, вот почему их нужно вырывать сейчас и с корнем.
Джихангир прищурил узкие глаза с пронзительным блеском в черных зрачках и указав пальцем на крепость перед собой, негромко сказал:
— Мы это сделаем, учитель, теперь без участия войск под началом Гуюк-хана, чтобы он никогда больше не кичился высокородством и высоким воинским искусством, до сих пор им не проявленным. У меня созрел план, который будет осуществлен туменами Кадана и Бури утром следующего дня. Тот, кто первым из них ворвется на улицы Козелеска, получит право обладания им в течении трех дней вместе со званием минган-богатура.
— Ты успел продумать план взятия крепости, не увидев ее саму? — вскинулся полководец, пораженный провидческим даром ученика. — И можешь его огласить?
— Я сделаю это сегодня же после заката солнца, когда царевичи соберутся на совет в моем шатре. А пока, учитель, мне нужно воплотить замысел в реальность еще в своей голове.
— Так поступал и Священный Воитель, — старик согласно кивнул грязным треухом. — Сначала мысленно представлял план захвата города, и только потом собирал военный совет, уточняя где надо уже продуманный им свой план за счет более четких предложений от простых темников и даже сотников.
Саин-хан согласно улыбнулся и не отрывая пристального взгляда от крепости перед собой приоткрыл свои намерения:
— Ночью мы переставим стенобитные машины к воротам, выводящим на степную дорогу, вслед за ними туда переместится и тумен Кадана. Возле главных ворот должны будут остаться только два окситанских камнемета, они продолжат разбивать их под защитой тумена Бури. Когда урусуты подумают, что направление главного удара мы перенесли на противоположную сторону крепости и кинутся защищать дальние ворота, наступит время этих темников показать нам искусство владения военными приемами.
Непобедимый, после единолично принятого саин-ханом решения о взятии Козелеска, не воздел руки вверх и не стал возносить ему хвалу, как сделали бы это другие царедворцы, он кинул мимолетный взгляд на ученика, пробурчав «да будет так», завернул саврасую кобылу назад и медленно проехал снова за кольцо из кешиктенов. Он понял, что джихангир отдает предпочтение Бури, этому незаконно рожденному чингизиду с кипчакской кровью в жилах, которого тоже выделял из остальных царевичей за сообразительность и быстроту мышления. Так-же за необузданность, часто приносящую вопреки здравому смыслу неплохие плоды. Но отцовские чувства затмевали необходимую в таких случаях рассудительность, выдвигая на первое место доблести второго сына Урянхая, которых у того было немало. Субудай успел обследовать подходы к городку, вынюхивая слабые места, не один раз прокрутил в уме варианты его взятия, выбирая лучшие с наименьшими потерями в живой силе, он мог сказать с уверенностью, где быстрее всего порвется оборона крепости, надежнее которой монголы еще не встречали.