Серафим хотел было спросить, как она догадалась, что он путешественник в прошлое, но тут же вспомнил про свой опереточный наряд.
– Ага… сколкер.. – ответил он и с ненавистью посмотрел на свои измазанные катакомбной глиной башмаки.
– Кто, простите?
– Сколкер…
Серафим улыбнулся.
– Ну, типа сколковский сталкер. Вы знаете кто такой «сталкер»? Ну, помните, братья Стругацкие, «Пикник на обочине»? Неужели не читали?
– А-а, знаю, знаю… Фильм, помнится, смотрела, да и брат у меня любитель такой компьютерный игры и книжной серии. Хотя я сама, честно говоря, фантастику не очень…
– Ну вот, там – сталкеры, а здесь – сколкеры…
Девушка хмыкнула.
– Забавно, – сказала она, но тут же приняв официально-деловой вид, добавила.– Ну, раз с Вами все в порядке, то мне пора идти.
– А могу я Вас еще увидеть?– вырвалось тут у Серафима.
– Увидеть?
Брови у девушки удивленно скользнули вверх, она еще раз, как-то оценивающе окинула легионера взглядом и, наконец, сказала:
– Да, пожалуйста. Вот наш медицинский центр…
Девушка кивнула на белое двухэтажное здание неподалеку от научно-исследовательского центра.
– А кого спросить? – бросил он уже вдогонку, глядя на тоненькие, просвечивающие сквозь халат бретельки лифчика на прямой спине.
– Меня Варварой зовут, – обернулась девушка и, блеснув улыбкой, добавила. – Варварой Петровной, сколкер…
У Серафим еще осталось немного времени, и по дороге в центр, он решил заскочить в небольшой расположенный рядом продуктовый магазинчик, чтобы купить чего-нибудь сладкого.
«Порадую Козетту,» – подумал он, подходя к стеллажам с конфетами. Выбрав из всего многообразия упаковку своего любимого «Мишки косолапого», он направился к кассе.
– Девушка, и вот его посчитайте, пожалуйста, – сказал он, ставя на ленту маленького резинового тролля, которого вдруг приметил на стойке рядом с кассой. У тролля были зеленые, стоящие торчком волосы. И хотя он улыбался, глаза у него оставались печальными…
Агент уже ждал его в фойе центра.
– Где Вас носит? – недовольно начал он. – Вам еще надо успеть подобрать оружие и пройти обязательный инструктаж…
Тут агент подозрительно покосился на конфеты в руке легионера.
– А это еще зачем?
Серафим мысленно порадовался, что еще в магазине догадался положить тролля в карман штанов.
– Надо, – коротко ответил он и резко сменил тему, сказав. – Ковчежец будет у Вас ровно через три с половиной часа.
– Хотелось бы, – буркнул агент мрачно. – Иначе точно останетесь без преми..
Он тут же осекся, наткнувшись на холодный взгляд легионера.
И вот Серафим снова находится посреди чуть вогнутого круга и по пищеводу скользит нано-таблетка…
12
Он оказался на том же самом кладбище, неподалеку от входа. По счастью, людей поблизости не наблюдалось, если не считать старика сторожа, что мирно дремал на складном деревянном стуле около ворот, поэтому «приход» Серафима остался незамеченным. Судя по стоящему в зените солнцу, был уже полдень.
Пробежав по главной аллее, Серафим свернул около знакомой часовенки, и, пройдя еще совсем немного, с облегчением увидел за деревьями и тесно стоящими обелисками распростертые крылья мраморного ангела, подле которого, помнится, он и оставил Козетту.
«А что если девочки здесь нет?– вдруг с ужасом подумал легионер. – Что, если она устала ждать и ушла? Или того хуже: ее забрали недобрые люди?»
С колотящимся сердцем прошел он последние шаги до ангела и едва не закричал от радости, когда увидел маленькую, закутанную в кожаный камзол фигурку, неподвижно сидящую на каменных ступенях склепа. Казалось, она спала, обхватив руками колени и склонив на них свою черноволосую голову.
– Козетта! – позвал он негромко, все еще не веря своим глазам и боясь ошибиться. Но то и вправду была она. Услышав свое имя, Козетта подняла голову. Лицо ее, которое показалась легионеру несколько осунувшимся, мгновенно просияло.
– Дядюшка Серафимушка! – закричала она, бросаясь ему на шею.
– Ну что, я тебя не подвел? Быстро вернулся? – спросил он, и притворно кашлянул, чтобы скрыть охватившее его волнение. Удивительно, как быстро, он успел привязался к этой маленькой французской девчушке из прошлого.
– Не подвел, – прошептала Козетта, еще крепче обнимая его.
Тут взгляд Серафим вдруг упал на свежий обелиск, которого здесь раньше не было, и на выбитую на нем дату смерти: 20 августа 1792 года. Но он точно помнил, что покинул Козетту десятого…