Карина вновь приблизила длинную колбу с розовым свечением к затылку Фаргха, но уже не так близко, как в первый раз. Гронди тяжело и прерывисто дышал, из его рта капала слюна.
— Говори, — сказала она.
— Тебя опознала барменша Лили из «Шангри-Ла», — прохрипел Гронди. — Мы с ней работаем здесь. Где-то вы с ней уже пересекались. Она сообщила мне, чтоб я был с тобой поосторожнее…
— Она назвала моё имя?
— Она знает, что ты — лейтенант полиции Взаимодействия… И что ты работаешь по биологам… Я ей не поверил, потому что ты согласилась провести со мной…
— Заткнись, дерьмо! Я тебя не про это спрашиваю!
— Потом она где-то уточнила — да, ты действительно из полиции, прибыла с Эсмеральды… А в таких случаях я вынужден принимать меры…
— Хороши меры… Впрочем, я тебя хорошо понимаю, — Карина ласково улыбнулась Фаргху и прижала ему анестетик вплотную к затылку. — Будь я преступницей, я бы тоже соблюдала меры предосторожности… Но, хотя и понимаю, принять подобные вещи не могу. Я вообще против того, чтобы люди совершали преступления… Ладно, с Лили я ещё непременно повидаюсь… Не помню, кто она такая, надо будет спросить. Мне все говорят правду… Да, чуть не забыла… Точный адрес и код места назначения?
Фаргх, кажется, попытался изобразить непонимание. Ну что ж…
Карина выключила анестетик и положила его на стол. Полюбовавшись минут пять на конвульсии подвешенного мужчины, она разулась, сняла юбку и, подойдя поближе к Фаргху, встала в привычную боевую стойку, подскочила и изо всех сил ударила его в прыжке пяткой прямо в пупок. Такой удар был бы болезненным и при обычных обстоятельствах. Фаргх на полсекунды замолчал, так как у него перехватило дыхание. Потом из его глотки вырвался уже совсем нечеловеческий крик.
— Это тебе за попытку убить нас, — сказала Карина.
Электре показалось, что второй удар прозвучал, будто шлепок волейбольного мяча, который, будучи пущенным изо всех сил, угодил в твёрдую гладкую стену.
— Это тебе за твои преступления против людей!
И, сделав на одной ноге три четверти оборота, с криком «ййя-ааа!» Травиц врезала по животу Фаргха в третий раз.
— А это тебе за прекрасный вечер, — прошептала она, чтобы не слышала Электра.
Грондессун кашлял, хрипел и задыхался… Электронный анестетик, впрочем, привёл его в чувство, как всегда, быстро. Но сознание его «плыло», а с этим антишок уже не мог справиться.
— Говори код. Иначе я вгоню тебе ещё один шприц, а потом буду бить в живот до тех пор, пока у тебя внутри всё не лопнет и не порвётся в клочья. Ты знаешь, что я это могу сделать… Скотина всё-таки этот Химик, почему он не может сделать у себя в берлоге нормальный пол! Смотри, я порвала чулок и поранила ступню!
Травиц достаточно было отвести анестетик буквально на полсантиметра.
— …Сектор Сакс! Планета Коннот, колония Сальпа-2! — закричал Фаргх.
— Код?
Гронди послушно отчеканил последовательность из букв и цифр.
— Кто там главный?
— Не знаю…
Ещё на полсантиметра от головы…
— Со мной работал только Лео Базилевс, но он там не главный! Он просто техник какой-то…
— Девочка моя, ты всё слышала? — обратилась Карина к Электре.
— Я уже всё передала, — ответила Фламенко, которую от происходящего в кладовой Химика всё-таки мутило сильнее, чем возбуждало.
— Отлично.
С этими словами Карина спокойно выключила анестетик и положила его на стол. Фаргх взревел от вернувшейся дикой боли, которая яростно накинулась на его заживо разлагающийся кишечник и принялась радостно трепать и драть все нервные окончания в брюшной полости.
— Ну что ж, вопрос решён. Сегодня можно и нужно вылетать, — сказала Карина. — Надо только разобраться с этой Лили из «Шангри-Ла»… Ты запросила про неё?
— Жду ответ… Вот ведь орёт, ничего не слышно, — поморщилась Фламенко.
— Ну да, я же с ним ещё не закончила…
Фаргх хрипел и стонал, требуя прекратить эти жуткие мучения и отправить его в клинику, как было обещано…
— Это невозможно, — сказала Карина. — Давай лучше я тебя просто пристрелю. Это будет быстрее.
Фаргх на какой-то момент замер, когда Травиц прицелилась в него из «фонгера».
— Слушай, я забыла его зарядить… Что ты будешь делать, а? — Карина убрала пистолет и развела руками, изображая растерянность.
Сквозь пелену застилающей сознание чудовищной боли Фаргх сообразил, что женщина над ним издевается. А боль только усиливалась, это было невозможно, но это было так — она стала уже совсем за гранью восприятия… но сознание Фаргх не мог потерять, и он догадывался, почему. И продолжал кричать.
— Надоели эти вопли. Может, его прирезать? — обратилась Карина к Электре.
— Делай как знаешь. Но я уже не могу это слышать.
— Хорошо, — Карина, недолго думая, сняла трусики, уже слегка подмокшие в промежности, и запихнула их в рот Фаргху. Затем замотала нижнюю часть лица скотчем. Вопли стали заметно глуше.
— Да, — сказала Травиц. — Попробую прирезать этого типа.
Она взяла тонкий стальной нож, похожий на длинный скальпель, которым Химик обрезал края ленты своей рулонной взрывчатки (за изготовление которой ему грозила бессрочная ссылка), подошла к Фаргху и нежно провела ладонью по кубикам его пресса, обтянутым белой кожей. Затем без сильного замаха, но с заметным усилием воткнула лезвие ему в живот тремя сантиметрами левее пупка. Брызнувшая кровь впиталась тёмно-красными пятнами в белую ткань лифчика. Мощные мыщцы рефлекторно сжимались и не давали лезвию пройти вглубь.
Карина с досадой бросила нож на стол… и тут на глаза ей попалась небольшая дрель с длинным и тонким сверлом… То, что надо.
Против сверла не могли ничего поделать и самые сильные мускулы. В несколько секунд крутящаяся сталь прошла сквозь мышечные ткани и пропорола брюшину, заставив Фаргха издать ещё серию утробных рычаний в кляп. Тело варвара тряслось и содрогалось. Карина орудовала дрелью как заправский столяр, то погружая сверло внутрь, то извлекая обратно. Мелкие брызги крови появились на потолке и на стенах — Химик будет недоволен, но и чёрт с ним! Руки Карины уже по плечи были в кровавых брызгах. И чулки были сплошь в мелких тёмных пятнышках. Женщина испытывала азарт и всё нарастающее сексуальное возбуждение, знакомое только истинным садистам-убийцам. На глаза ей попался странный инструмент — пластиковый угловатый крючок длиной в полметра, слегка похожий на багор, только с тупым концом. Она видела что-то подобное в старых колониях, где такими крючками вытаскивали многоразовое бельё и одежду из баков с водой, предназначенных для влажной химчистки. Поднеся к разверстой ране этот крючок, Карина надавила на него всей массой, преодолевая сопротивление корчащегося тела. Орудие медленно скрывалось внутри утробы, издавая негромкие чавкающие звуки. Загнав его в живот Фаргху примерно до половины, Карина отступила на шаг и полюбовалась на дело рук своих. Тело атлета дёргалось и корчилось в ужасных конвульсиях. Из кровавой раны торчала рукоятка орудия.
Электру уже мутило. Она видела, что у Карины уже подрагивают бёдра, и надеялась, что она скоро закончит. Но уйти она бы ни за что не согласилась. Она уже догадалась, что этот человек не только пытался убить её любимую женщину, он ещё и принуждал её к сексу… а это в любом случае нельзя было простить.
Травиц взялась за рукоятку и принялась её крутить и раскачивать. Если бы Фаргх в этот момент мог дать описание тому, что он чувствует у себя в кишечнике, он бы сказал, что у него там всё тянется и обрывается… А когда Карина, намотав на крючок приличный клубок кишок, начала вытягивать его наружу, он даже перестал рычать в кляп. Сизовато-серые, в кровавых ошмётках и заметных язвах от кислоты петли медленно выползали наружу, словно некое морское животное, извлекаемое из норы. Левая рука Карины массировала промежность, пропуская скользкие, как кишки, увлажнённые губы между пальцев. Набухший клитор с готовностью реагировал на малейшее прикосновение к нему и к его нежному капюшончику… И когда Травиц, хорошенько одной рукой дёрнув крючок, запустила пальцы другой руки так глубоко, как только могла, смешанный оргазм сотряс её тело, заставив содрогнуться в долгой сладкой судороге от плеч до колен. Трясясь в пароксизме наслаждения, Карина хрипло стонала и постепенно опускалась на колени перед качающимся телом Фаргха. На её правое колено, затянутое в чулок, с хлюпаньем вывалился клубок кишок. Глядя на это, Электра почувствовала, что у неё внизу стало совсем мокро, но девушку при этом мутило так сильно, что ни о чём сексуальном не могло быть и речи…