========== Пролог: Перед порогом ==========
Утро было бесцветным и очень тихим — зимнее солнце, и без того скупое на свет и тепло, скрылось за пеленой облаков, и горожане, казалось, попрятались вслед за ним. Краски вылиняли, как после частой стирки: небо — тусклое, серое; снег — тоже серый, с примесью бурого у дорог и жёлтого — в переулке возле таверны.
Её название, серое, как и всё вокруг, вылетело из головы у Брелины сразу, как только она переступила порог и шагнула на улицу.
Серый, линялый и выстуженный скайримской зимой Винтерхолд смыкался вокруг неё, как железный обруч.
На первый взгляд Коллегия выглядела не особо впечатляюще, но по-своему достойно — если прибегнуть к дипломатичной лести; если же говорить со всей откровенностью, то Брелину, попади она сюда в том возрасте, какой был указан в её документах, увиденное привело бы в ужас. Но документы были фальшивыми — все, кроме письма-приглашения от архимага Арена, — а сама Брелина — намного старше и опытнее, чем казалось на первый взгляд. Магу-Телванни не удивить никого моложавостью, однако о клановой магии — и других интересных фактах о своей родословной — Брелина Марион предпочла бы не распространяться.
Магу-Телванни не удивить никого замкнутостью, и это не в первый и не в последний раз сыграет ей на руку.
Мост Коллегии выглядел так, словно способен был рухнуть от всякого неосторожного чиха, и Брелина ещё раз порадовалась, что решила заночевать в городе и не пыталась гулять по округе в потёмках.
Арен не шутил, когда в письмах упоминал, что лишних денег у них не водится — не хватало их, видимо, и на ремонт. Жалкое зрелище, если начистоту — но Брелина не собиралась кусать протянутую ей руку и потому заранее постаралась настроиться: ей здесь жить, ей здесь, наверное, даже чему-то учиться, и лучше быстрее привыкнуть к новому обиталищу, чтобы самой себе не отравлять жизнь.
Трудности Брелину не пугали, а привыкать к неуютному, прежде чуждому ей было уже не впервой.
— Вы, должно быть, магистр Фаральда, — поприветствовала она мага-привратника — высокую, раскрасневшуюся на морозе альтмерку. — Моё имя — Телванни Брелина Марион, и серджо Савос Арен должен был предупредить вас о соглашении с моими наставниками.
— Здравствуйте, Брелина, — кивнула Фаральда. — Мы ждали вас. Добро пожаловать в Винтерхолд.
Рукопожатие у неё было строгим, уверенным, пальцы — длинными и горячими, греющими даже через перчатку. Считав отпечаток чар, Брелина без труда распознала кольцо на сопротивление холоду. Разумный выбор: по такой погоде долго стоять на улице даже норду не сладко — что уж тут говорить об альтмерке?
— Обычно мы просим тех, кто желает пройти обучение в Коллегии, продемонстрировать владение какой-нибудь школой магии, но в вашем случае, думаю, это без надобности.
— Отчего же? — Брелина, попытавшись изобразить что-то среднее между смущением и желанием угодить, робко улыбнулась, и, судя по ответной улыбке Фаральды, ей это удалось. — Договорённости между почтенными чародеями, конечно, важны, но и они — не повод нарушать ваши традиции. Думаю, что-то такое нам подойдёт?
Тонкие, бледно-рыжие языки колдовского пламени заплясали второй, огненной перчаткой вокруг её руки. Брелина сложила ладонь лодочкой, позволяя огненным лепесткам свернуться в клубок и напитаться красками, и распустила сияющий переливами фиолетового, малинового и густого багряного, сотканный из огня цветок пиона.
Тусклое, бесцветное зимнее утро сделалось в одночасье светлее и ярче — магия, укрощённая и прирученная, неизбежно поднимала Брелине настроение.
Скромное на первый взгляд заклинание демонстрировало завидный контроль, и Фаральда, будучи мастером Разрушения, не могла это не оценить. А ещё изощрённые огненные чары — это нечто настолько типично-данмерское, что ни у кого не вызовет лишних вопросов, даже если сквозь них время от времени проступает совсем не данмерский почерк. Телванни славятся любовью к экспериментам, ведь так? Равно как и нелюбовью к лишним вопросам.
— А вы берёте не только техникой, но и изобретательностью, — Фаральда благожелательно улыбнулась, и Брелина, вняв негласному разрешению, развеяла заклинание — быстро и чётко, без мусорных искр или остаточной магики. — Добро пожаловать в Винтерхолд, — повторила она. — Проходите, Брелина, не стойте на морозе! Кажется, нынешний — ваш — набор обещает быть интересным…
— А вам ещё долго дежурить снаружи, магистр Фаральда?
— Сегодня до полудня, а потом ещё два дня, и зимний набор, хвала всем богам, подойдёт к концу. Не то чтобы в эти последние дни мы принимали много учеников, но сами понимаете: традиции по возможности лучше соблюдать. Местные не слишком жалуют Коллегию, но когда эльфийские маги покушаются на её устои… О, это ведь совершенно другое дело!
Фаральде стоять на посту было откровенно скучно — и почему бы не задержаться, чтобы развлечь коллегу приятной беседой? Брелина знала, как важно устанавливать связи.
В Коллегии она не хотела надолго задерживаться, но если придётся — будет во всеоружии.
========== Часть первая: Кожа, в которой мы прячем правду ==========
I.
Он не должен был выжить — и всё-таки выжил.
Анкано, заносчивый говнюк, чуть было не погубивший Коллегию, — и кто знает, куда бы дальше завело его помешательство? — выжил, а Мирабелла мертва. Савос — мёртв…
Впрочем, Брелина по личному опыту знала, что от судьбы не стоит ждать справедливости, и этот расклад не особо её удивлял.
Талморского шпиона, прикрывающегося неискренними речами о дружбе, в Коллегии невзлюбили все и сразу: довольно и одного того, что он был талморским шпионом, однако Анкано всячески облегчал задачу, охотно демонстрируя вздорный, неуживчивый нрав и редкую даже для альтмера надменность. Он и для Драконорожденной не делал исключений, нарываясь на ссоры вместо того, чтобы попробовать заполучить такого могущественного союзника.
Брелина не сомневалась: Винтерхолд для Анкано был ссылкой. Вот только вместо того, чтобы хоть как-то попытаться исправить положение и выслужиться перед начальством, он предпочёл вымещать обиду на окружающих — с предсказуемым результатом. По всему выходило, что этот засранец не должен был выжить — он долго и основательно ковал свою собственную погибель, — но всё-таки выжил!
То, что по прогнозам целителей выжила только его физическая оболочка, служило слабым, но утешением. Брелина всё разузнала: Колетта Маренс, главный специалист Коллегии по магии Восстановления, считала, что “общение” с Оком Магнуса непоправимо повредило Анкано мозг. В сознание он никогда не сможет прийти, и жизнь в нём теплится лишь до той поры, пока поддерживается зельями и заклинаниями. Магистр Маренс, тоже особой любви к Анкано никогда не питавшая, предлагала позволить ему умереть, — какой толк заботиться о провалившемся талморском шпионе, чуть было всех их не погубившем и ни на что больше не годном? — но Мэва была непреклонна.
— Если есть хоть с напёрсток шанс, что этот паршивец сумеет мне дать ответы, то я не хочу от него отказываться, – говорила она, хмуря пшеничные брови. — Я понимаю, сидеть над ним мало радости, да и вечно так продолжаться не может. Но ещё месяц мы можем себе такое позволить? Мало ли что случится за месяц! Боги в последнее время щедры на чудеса — может, и в этот раз расщедрятся?
С Драконорожденной никто не спорил, и дело было не только в знаменитом нордском упрямстве, которым сполна отличалась и Мэва Сиггейрсдоттир. Что-то удивительно притягательное, заразное даже, сквозило в её речах… Спокойная, твердокаменная уверенность? Прячущая клыки и когти драконья властность? Мэве и правда хотелось верить — даже когда и опыт, и собственные познания настойчиво убеждали в обратном.
Это ли — странный эффект драконьего голоса? Или всего лишь природное обаяние смертной женщины?
У Брелины не было готовых ответов.
Поначалу она не знала, как к этому относиться — к россказням о воскресших драконах и подступающем конце света. Брелине уже доводилось видеть, как рушился весь её мир, и удивить такую, как она, было непросто. Может, и правда, что Тамриэль доживает последние дни, и Пожиратель мира вот-вот принесёт на чешуйчатых чёрных крыльях гибель текущей кальпы… Но если и так, то что она, Брелина Марион, может сделать? А если угроза преувеличена, то и подавно не стоит тревожиться: благо, Коллегия стоит на отшибе — поэтому Брелина и выбрала её как убежище.