Рецепта спасения у Вагинова нет – герои, пытающиеся встроиться в новый мир, и герои, бегущие от него до последнего, кончают одинаково плохо. Впрочем, все это не имеет никакого значения: Петербург вечен, и вечны его герои, обреченные на вечное возвращение.
Один из самых ярких героев «Козлиной песни» – Костя Ротиков. Это очень современный персонаж, коллекционер китча, всевозможной безвкусицы. Он упивается дурным вкусом и с маниакальным упрямством окружает себя уродливыми, нелепыми предметами. Очень характерный для Вагинова герой.
Здесь следует сказать еще об одной важной черте, присущей писателю Вагинову. В жизни он производил впечатление человека мягкого, доброжелательного и деликатного. Но за этим образом, отчасти верным, скрывался мужчина насмешливый и даже язвительный. Это хорошо видно в вагиновских текстах, прежде всего в той же «Козлиной песни», куда он в окарикатуренном виде перенес многих своих знакомых из числа ленинградской богемы. Узнав себя, прототипы были страшно возмущены.
Этой коллизии посвящен и довольно веселый роман «Труды и дни Свистонова». Главный герой, писатель Свистонов, сближается с людьми только с одной целью: как следует их узнать, чтобы затем перенести в свою прозу. Представив их, разумеется, в невыгодном, издевательском свете. Он тоже своего рода коллекционер – коллекционер человеческих типов.
«Его жизнь состояла не только в подслушивании разговоров, в охоте за людьми, но и в чрезвычайной зараженности ими, в известном духовном соучастии в их жизни. Поэтому, когда умирали его герои, нечто умирало и в Свистонове, когда отрекались они, известную долю отречения переживал и Свистонов. Кроме того, как ни странно на первый взгляд, Свистонов верил в магическую глубину слова».
Свистонов считает или убеждает себя и других, что делает благородное дело – увековечивает, дарует вечную жизнь простым смертным. В действительности же Свистонов – персонаж зловещий. Одну за другой он похищает личности своих знакомых: описанные в его текстах, они теряют себя, медленно исчезают. «Труды и дни» наполнены яркими эпизодическими персонажами: чего стоит «советский Калиостро», с безжалостной иронией изображенный Вагиновым кухонный мистик, основатель некоего тайного ордена Психачев.
«Гарпогониана» – роман неоконченный, но, пожалуй, самый остроумный и легкий для восприятия у Вагинова. В центре сюжета – 35-летний мужчина Локонов, живущий с мамой и коллекционирующий чужие сны, и делец Анфертьев, его дилер, продавец и собиратель снов. И здесь перед нами тот же, центральный для Вагинова, мотив эскапизма, бегства в свой маленький фантастический мир: мир искусства, сновидений или же экзотических хобби. Сам заядлый коллекционер, свой последний роман Вагинов полностью посвятил таким же коллекционерам, собирателям вещей сомнительной ценности или вовсе понятий: снов, ругательств, обрезков ногтей, фантиков от конфет и носков с дырками. В этом занятии сквозит отчаянная попытка сберечь старый мир, рассыпающийся на глазах. Или, быть может, собрать из этих огрызков и обломков свою альтернативную реальность, которую можно будет не покидать, не выходить в реальность внешнюю.
«Вот какое я ругательство подцепил! Да, я в свое удовольствие живу», – радостно восклицает один из героев. Этот мир коллекционирования тотален: его герои и сами становятся объектом чьей-то коллекции. Главный герой Локонов чувствует себя «бабочкой, посаженной на булавку». А свою мать он любит «как засушенный цветок, связанный с детством наших чувств».
Роман «Гарпогониана» – неоконченный. Вагинов дописывал его перед смертью. Умер он в очень юном для прозаика возрасте – всего в 34 года. Характерно, что ускользавший всю жизнь от определений Вагинов продолжил свое «ускользание» и в посмертии. Писатель, умерший не так уж давно, в 30-е годы XX века, к тому же один из самых ярких писателей поколения, оставил о себе очень мало следов на земле. Символично, что даже его могила на Смоленском православном кладбище не сохранилась. От Вагинова почти не осталось вещей. В архивах можно найти крупицы: коллективная фотография, обрывок черновика. Словом, «мир ловил его, но не поймал», по выражению философа Григория Сковороды.