7
После этого пахарь[123], одев княжескую одежду и обувь, сел на горячего коня; однако, не забывая о своем происхождении, он взял с собой свои лапти, сплетенные из лыка, к велел сохранить их на будущее; и они хранятся в Вышеграде[124] в королевских палатах до ныне и во веки[125]. Пока они ехали, сокращая путь, послы долго не осмеливались говорить откровенно с новым господином; [они были подобны] голубям, которые вначале боятся, когда к ним подлетает какой - либо чужой [голубь], а затем, летая с ним, привыкают к нему, принимают к себе и начинают его любить; так и [наши путники] ехали, беседуя, и за шуткой и веселым словом забывали о трудностях пути; когда один из. них, более смелый и бойкий на язык, спросил: «Господин, скажи нам, для чего ты приказал нам сохранить эти лапти из лыка и годные, только на то, чтобы их выбросить? Мы все еще не перестаем удивляться [этому]», он ответил им: «Я приказал и приказываю их сохранить вечно для того, чтобы наши потомки знали, откуда они ведут свой род, чтобы они всегда жили в страхе и настороженности и чтобы людей, посланных им богом, они не угнетали, не обращались с ними несправедливо по причине [своей] надменности, ибо все мы созданы равными по природе. А теперь пусть и мне в свою очередь позволено будет спросить вас, что более похвально: в бедности достичь высокого положения или опуститься до бедности? Вы мне, конечно, ответите, что лучше достичь славы, чем впасть в нищету. Однако бывает, что некоторые, происходя из благородного рода, впадают затем в постыдную нищету и становятся несчастными; когда [эти люди] рассказывают другим, сколь славными и могущественными были их родители, то они сами не сознают, что этим они еще более позорят и роняют самих себя, ибо они из - за своей лени потеряли то, что первые приобрели благодаря трудолюбию. Ибо судьба непрестанно вертит свое колесо и как в игре в кости то возносит одних на вершину, то других низвергает в пропасть. Поэтому бывает так, что земное достоинство, которое некогда вело к славе, будучи утеряно, ведет к бесчестию, а бедность, побежденная добродетелью, не прячется под волчьей шкурой, а возвышает победителя до звезд, в то время как раньше увлекала его в преисподнюю».
8
Когда [путники], завершив путь, подошли уже почти к городу, навстречу им поспешно вышла госпожа, окруженная своими слугами; [Либуше и Пржемысл], подав друг другу руки, с великой радостью вошли в дом; усевшись на подушках, они подкрепили силы [дарами] Цереры и Вакха, а остальную часть ночи посвятили Венере и Гименею[126]. [Пржемысл был] человеком, который за свою храбрость поистине заслужил звание мужа; с помощью законов, он укротил это дикое племя и необузданный народ усмирил, обратив его в рабство, которое тяготеет над ним и поныне; вместе с Либуше установил он все законы, которым подчинена и которыми пользуется эта страна и теперь.
9
В то время, когда возникали эти законы, упомянутая госпожа в присутствии Пржемысла и других старших из народа, пользуясь своим даром прорицания, предсказала следующее:
С северной стороны [град] сильно укреплен высоким берегом речки Брусницы[127], с южной стороны нависает над ним широкая и каменистая гора, из - за этой своей каменистости называемая Петржин[128]. На том месте, [где стоит град], она изогнута наподобие морской свиньи в направлении к указанной реке. Когда вы подойдете к этому месту, вы найдете там человека, закладывающего среди леса порог дома. И так как к низкому порогу наклоняются даже большие господа, то и город, который вы построите, вы назовете Прагой[129]. В этом городе когда - нибудь в будущем вырастут две золотые лозы; вершины их вознесутся до седьмого неба, и они воссияют на весь мир своими знамениями и чудесами. Все области чешской земли и остальные народы будут почитать их и приносить им жертвы и дары. Одну из них назовут Великая Слава, другую — Утешение войска»[130] Госпожа сказала бы больше, если бы адский дар прорицания не покинул вдруг божьего создания. [Люди] тотчас пошли в древний лес и, найдя указанные приметы, построили на этом месте город Прагу, владычицу всей Чехии. В то время девушки этой страны достигали зрелости быстро: подобно амазонкам[131], они жаждали военного оружия и избирали себе предводительниц; они занимались военным делом так же, как и молодые люди, и охотились в лесах, как мужчины; и поэтому не мужчины избирали себе девушек в жены, а сами девушки, когда желали, выбирали себе мужей и, подобно скифскому племени, плавкам или печенегам[132], они не знали различии между мужской и женской одеждой. Смелость женщин возросла настолько, что на одной скале, недалеко от названного града, они воздвигли себе град, защитой которому служила природа, и дали этому граду название Девин, от слова «дева»[133]. Юноши, видя все это, очень рассердились на девушек и, собравшись в еще большем числе, выстроили неподалеку град на другой скале среди чащи, на расстоянии не более чем звук рога; теперешние люди [называют! этот город Вышеградом; в те же времена он носил название Храстен, от [слова] чаща. Так как девушки нередко превосходили юношей в хитрости и уменье обманывать, а юноши часто были более храбрыми, чем девушки, поэтому между ними то возникала война, то наступал мир. [И однажды], когда был заключен между ними мир, обе стороны решили собраться для общей еды и питья и в течение трех дней без оружия веселиться в условленном месте. Что же дальше? Юноши стали пировать с девушками, как хищные волки, которые ищут добычи и стремятся ворваться в овчарню. Первый день они провели весело; шел пир, происходило обильное возлияние.
123
В подлиннике: «arator». Ф. Граус (F. Grаus. Dejiny..., str. 281) подчеркивает, что подобный термин встречается в каноническом предании о Карле Великом и в Библии. Там и здесь он не является унизительным.
124
Вышеград — древний град. См. о нем и литературу по этому вопросу: R. Тurek. Указ. соч., стр. 55 и сл.
125
Об этой традиции свидетельствует сообщение позднейшего чешского хрониста Пульканы о том, что лапти и сума Пржемысла сохранялись еще при чешском короле Карле,-при королевской коронации каноники и прелаты должны были выносить эти княжеские реликвии и показывать народу наряду с другими реликвиями.
129
О происхождении Праги были высказаны разные мнения. Ф. Пельцель (F. Реlzel. Ueber den Ursprung und Namen der Stadt Prag. — «Neuere Abhandlung», II, 1795, S. 112 и cл.) считал, что название города Праги объяснялось положением города у водопада, который речка Бруcница образовывала у так называемого Оленьего рва. Мнение Пельцеля разделял И. Юнгман. В. Томек (W. Тomek. Dejepis mesta Prahy, D. I. Praha, 1847, str. 4, pozn. 2) полагал, что название «Прага» происходит от слова «praziti», что означает вырубать и очищать лес для поселения. К этому мнению присоединились Иозеф и Герменегильд Иречеки (См. J. Jirесek, A. Jirесek. Die Echtheit der Koeniginhofer Handschrift. Prag, 1862, S. 104, Anm. 1). Б. Бретгольц (В. Bretholz. Указ. изд., стр. 19, прим. 1) обращает внимание на то, что в чешском языке слово «prah» обозначает «порог», в том числе и «порог на реке». Аналогичное название пригорода Варшавы, Прага, произошло именно от порога, существовавшего в этом месте на Висле. Г. Иречек (Н. Jirесек. Kosmas a jeho kronika. Praha, 1906, str. 47) указал на существование такого же названия у Хотина близ г. Каменец. В. Регель (Указ. соч., I, стр. 230) обратил внимание на то. что «пpaгa» — древнее славянское слово и в Х в. употреблялось для обозначения Днепровских порогов. Преданию об основании г. Праги в исторической литературе придавалось различное значение. Указания на литературу см. у В. Новотного (V. Novotny. Указ. соч., стр. 250-252). По мнению З. Неедлы (Z. Nejedly. Указ. соч., стр. 30), предание об основании Праги «свидетельствует о том, что то место, где возник город Прага, с древнейших времен имело важное значение».
131
Сюжет об амазонках Козьма мог встретить в «Энеиде» Вергилия (ср. Вергилий. Энеида. Русский перевод В. Брюсова и С. Соловьева. М.-Л., 1933, кн. XI, стр. 271 и сл.). Более вероятно, что Козьма взял этот рассказ у хрониста Регинона (под 889 г.). З. Неедлы (Z. Nejedly. Указ. соч., стр. 33 и сл.) уделил главное внимание социологическому осмыслению предания. Предание имело в чешской традиции большие последующие наслоения (вплоть до позднейшего предания о Марке, ставшем любимым сюжетом чешских художников Б. Сметаны, И. Мыслбека, Ю. Зейера и З. Фибиха).
133
Происхождение названия града Девин историки объясняют по разному. См. работы: В. Томска (W. Тоmеk. Указ. соч., стр. 5), Н. Костомарова («Славянская мифология», Киев, 1847, стр. 43) и Б. Бретгольца (В. Bretholz. Указ. соч., стр. 20, прям. 2). Отмечая, что до сих пop главное внимание историков было обращено лишь на этимологическое объяснение названия града, В. Регель видел в граде Девин и в других градах, указанных Козьмой (Прага, Вышеград), свидетельство процесса централизации, происходившего в чешском племени (см. В. Регель. Указ. соч., I, стр. 231).