8
В лето от рождества Христова 1040. Молва, которая хуже любого бедствия на свете, которая раздувается за счет лжи и, прибавляя многое к малому и ложь к правде, растет на лету, эта молва дошла до императора Генриха II[325] и донесла в сто раз больше, чем было на самом деле, — что чехи увезли из Польши множество золота и серебра. Тогда император стал искать случая, чтобы каким-нибудь образом отнять у чехов золото, о котором ему говорили. Через своих слуг император отдал распоряжение, чтобы все золото, до последнего обола, взятое [чехами] в Польше, было доставлено ему в установленный срок, иначе он грозил войной. На это славяне ответили:
«Мы никогда не ведали ущемления своих прав и по сей день мы находимся под властью короля Карла и его преемников. Народ наш никогда не восставал, он всегда был во всех войнах и будет тебе верным, если ты будешь обходиться с нами справедливо. Пипин, сын Карла Великого[326], установил закон, чтобы мы ежегодно давали преемникам императора 120 отборных волов и платили 500 гривен; причем нашу гривну считают равной 200 деньгам. Наши люди из поколения в поколение подтверждают это[327]. Мы каждый год платили тебе без возражения и хотим платить и твоим преемникам. Но если ты намереваешься возложить на нас новое бремя, не предусмотренное законом, то мы предпочтем лучше умереть, чем нести непривычную тягость». На это император ответил:
«У королей всегда в обычае прибавлять что-либо новое к прежним законам, ибо закон устанавливался не в одно время, но благодаря преемникам королей возник ряд законов. Тот, кто управляет законами, законам не подчиняется, ибо у закона, как говорят в народе, нос из воска, и король, у которого рука железная и длинная, направляет его куда захочет. Король Пипин поступил так, как ему было угодно. Если же вы теперь не сделаете того, что я хочу, то я покажу вам, каким количеством раскрашенных щитов я располагаю и чего я могу добиться с помощью войны».
9
Разослав немедленно по всей стране грамоты, император собрал очень сильное войско. Он приказал саксам вторгнуться в Чехию по другой дороге, которая ведет через Сербию[328] и из леса выводит в [чешскую] землю, через град Хлумец[329]. — В те времена князем саксов был Эккард[330], они повиновались ему во всем, как королю. Эккард был человеком очень благоразумным и обладал большим уменьем в области управления государственными делами. С детства он был предан военному делу, но тем не менее никогда не одерживал в войне победы. — Сам же император расположился лагерем по обоим берегам реки Ржезны[331]. На следующий день, пройдя град Камб[332], он приблизился с войском к лесу, который разделяет Баварию и Чехию. Здесь он узнал, что чехи сделали завалы на дороге, ведущей через лес. Это привело его и негодование, и гнев, достойный императора, охватил его. Тряхнув трижды головой, он открыл уста с такими словами: «Пусть они воздвигнут стены выше леса, пусть выстроят башни до небес. Подобно тому, как тщетно раскрывать сети на виду у птиц, так напрасно чехам воздвигать заграждения против немцев. Даже если они вознесутся над облаками и скроются средь звезд.
Сам же император пошел впереди войска. Поднявшись на высокую гору, что среди леса, он воссел на треножник и, обращаясь к стоящим вокруг князьям своего государства, сказал:
Подобно полевым мышам, они спрятались в своих норах».
Однако император обманулся в своих предположениях, так как укрепление чехов находилось за другой горой. Тогда, называя каждого отдельно по имени, император послал в сражение сначала маркграфов, а затем вооруженных рыцарей, приказав им идти в сражение пешими и в таких словах пророча им победу: «Вам не придется вступать в тяжелый бой, — сказал он, — стоит вам только спуститься вниз, как они наверняка от страха побегут, ибо не смогут выдержать вашего натиска. Вперед, вперед, мои соколы! Хватайте пугливых голубей! Будьте подобны диким львам! Действуйте по обычаю волков, которые, ворвавшись в овчарню, не думают о количестве овец и не приступают к еде, пока не растерзают все стадо».
10
И тотчас же, следуя приказу короля, войско, закованное в броню, ринулось вниз. Знатнейшие стали состязаться друг с другом за первое место в битве. Было видно, как, подобно прозрачному льду, блестели ряды, и когда лучи солнца на оружье упали, листья деревьев и вершина горы засияли. Однако, опустившись, в долину, они там никого не обнаружили: со всех сторон был только густой лес и непроходимая чаща. И, как это обычно бывает в любом сражении, те, которые следовали позади, помимо своей воли напирали на идущих впереди. Поэтому, под давлением идущих сзади, знатные [воины], уже и так утомленные, вынуждены были переправиться и через другую гору. Пересохшие от жары и жажды языки их прилипали к нёбу; не хватало сил, слабели руки; люди уже с трудом переводили дыхание, но тем не менее остановиться не могли. Тогда некоторые [из них] стали через щиты сбрасывать свои латы, другие останавливались и прислонялись к деревьям, жадно глотая свежий воздух, некоторые, наконец, повалились, как деревья, ибо все они были людьми толстыми и непривычными к ходьбе и пешему бою; и когда войско подошло к укреплению, из всех уст раздался крик удивления, а от усталых тел, как облако, поднялись испарения. Увидев это, чехи некоторое время колебались, но затем, когда поняли, что у противника не хватает сил, смело выскочили из своего укрепления.
325
Ошибка. Имеется в виду император Генрих III, избранный и коронованный в 1039 г., преемник Конрада II.
327
О дани, вносившейся чехами Империи, и времени, с которого она вносилась, см.: Z. Fiala. Vztah ceskeho statu k nemecke risi do pocatku 13 stoleti. — «Sbornik historicky». VI, Praha, 1959, str. 51, сл.