Дмитрий Анатольевич Жуков
Козьма Прутков и его друзья
Редактор Г. Коледенкова Художник В. Вагин Художественный редактор Б. Мокин
Технические редакторы Н. Децко, Е. Румянцева Корректоры Н. Саммур, Н. Попикова
Сдано в набор 15/VII-75 г. Подписано к печати 31/XII-75 г. А12944. Формат изд. G0X84'/ir. Бумага тип. Ni 1. Печ. л. 24,0. Уел. печ. л. 22,32. Уч.-изд. л. 10,70. Тираж 50 ООО экз. Заказ Ni 387. Цена 1 р. 10 к.
Издательство «Современник» Государственного комитета Совета Министров РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли и Союза писателей РСФСР 121351, Москва, Г-351, Ярцевская, 4
Книжная фабрика Ni 1 Росглавполиграфпрома Государственного комитета Совета Министров РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли г. Электросталь Московской области, ул. им. Тевосяна, 25.
ОБ АВТОРЕ И ЕГО КНИГАХ
Двадцать лет назад Дмитрий Жуков свою работу в литературе начинал как переводчик английской, американской и югославской литературы. Он переводил на русский язык произведения Нушича и Домановича, Уэллса и Голсуорси, Джека Лондона и Стейнбека, Конан-Дойля и Даррелла, Бредбери и Саймака... Его лингвистические знания и опыт переводческой работы сослужили ему добрую службу, когда в нашей стране впервые встал вопрос о создании машины-переводчика. Дмитрий Жуков был среди*тех, кто прокладывал путь в области применения электронной техники для решения филологических задач, что впоследствии нашло свое отражение в его книгах «На руинах Вавилона», «Загадочные письмена», «Переводчик, историк, поэт?», «Мы — переводчики». Получили признание и книга документально-исторических повестей «В опасной зоне», его очерки, статьи и рассказы.
По нашел себя Дмитрий Жуков в ином жанре — в художественно-биографическом. Уже о его «Браниславе Нушиче», книге о югославском юмористе и драматурге, заговорили как о «глубоком и серьезном исследовании». Югославская газета «Политика» писала: «Монография Д. Жукова, имеющая аромат романизированных биографий, превзошла все, написанное до сих пор (о Нушиче,— Наше прим.), всесторонним анализом... Дмитрий Жуков своей книгой воздвиг в Москве памятник Браниславу Нушичу, достойный его творчества и славы». Желая почувствовать атмосферу, в которой жил его герой, Дмитрий Жуков изъездил вдоль и поперек всю Югославию, отыскал множество непубликовавшихся документов. В газете «Советская культура» было отмечено: «Часто автор, подобно Нушичу, мистифицирует читателя, лишь под конец эпизода раскрывая свой литературный замысел и подлинный ход событий. Книга читается как хороший роман. Да она и есть роман, вызывающий тем более доверия, что основа его реальна, а выдумка оговорена». Исследование о юмористе было написано с юмором.
Потом опять были путешествия и поиски, в результате которых родилась книга о неистовом Аввакуме. И снова успех у читателей: «Дмитрий Жуков,— писал Е. Осетров,— в работе стремится к непринужденному общению (в духе своего героя!) с читателем, смело вводя его в сложный и пестрый духовный и политический мир человека, жившего в семнадцатом столетии».
И вот новая книга Дмитрия Жукова, которая вводит читателя в мир людей, живших в девятнадцатом веке. И каких людей! Веселых, умных, талантливых. Автор понимает, что было бы непростительно писать о них скучно. И он создает увлекательную книгу, оставаясь в то же время исследователем, первопроходцем. Избрав своеобразную форму изложения, Дмитрий Жуков как бы подхватывает эстафету мистификаций и пародий, связанных с именем Козьмы Пруткова, вводит читателя в мир «дворянских гнезд», столичного и губернского чиновничества, показывает литературный быт эпохи, идеологическую борьбу. Взяв одно (далеко не из главных) явление русской литературы, он преподносит его так, что в нем, как в капле воды, отражается, играя бесчисленными оттенками, целая эпоха.
Всякое явление Дмитрий Жуков видит протяженным во времени, в истории. Его гипотезы смелы, порой спорны, но не беспочвенны. Книга Дмитрия Жукова согрета неподдельной любовью к людям, о которых он пишет.
В одной из своих статей Дмитрий Жуков так сказал о жанре, который избрал: «Любая человеческая жизнь, а тем более жизнь людей замечательных, так обильна событиями и переживаниями, что писатель, посвятивший себя этому жанру, может проявляться в полной мере, насколько хватит духу и таланта».
НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ
Представим себе, что Козьма Петрович Прутков действительно существовал на свете, и попробуем написать о нем небольшое исследование, руководствуясь как лучшими, так и не лучшими образцами современной историко-литературной прозы во всех ее оттенках — теоретическом, фактографическом, боязливо-цитатническом, претенциозно-модернистском и детективном.