Командующий Крейсерской Эскадрой
адмирал рейхсграф фон Шпее
Фолкленды
– Новые времена наступают в морской войне. Никогда бы не подумал, что изощренная мистификация поможет ввести в заблуждение врага. Тем более, в которую и я бы поверил, если не знал истину в точности…
Адмирал отложил в сторону стопку аргентинских, бразильских и уругвайских газет, доставленных сегодня транспортом из Монтевидео. Хотя сам Шпее не знал испанского и португальского языков, но сотрудники германского посольства сделали весьма подробные переводы опубликованных статей. Но более наглядным были те фотографии, что редакторы разместили на первые полосы своих изданий. Под самыми кричащими подзаголовками там пестрели убедительные снимки могучих кораблей и победоносных подводных лодок кайзерлихмарине, что обосновались на Мальвинских островах, уничтожив там гораздо более сильную британскую эскадру. И теперь алеманы (а именно так в этих краях именуют немцев) превращали исконно аргентинские территории в непреступную крепость южной Атлантики. О которую «старый лев с ободранной шкурой затупит свои когти и покрошит зубы»!
С яркой образностью у редакторов газет из Буэнос‑Айреса выходило неплохо, сочно, а яд нескрываемого злорадного недоброжелательства к англичанам прямо сочился между строк.
– Если бы все так и было…
Шпее едва сдержал печальный вздох. Фотолаборатория на «Фатерланде» оказалась весьма нужной в данных обстоятельствах, убедительные снимки, столь любезно опубликованные пылкими издателями этих главных городов «Нового Света», весьма возможно, и введут англичан в заблуждение. Это позволит оттянуть момент отправки эскадры Ройял Нэви в здешние воды, на что и рассчитывал Лангсдорф, когда они вместе с ним в адмиральском салоне обсуждали данную мистификацию.
Выигрыш времени, которого остро не хватает, будет получен, на что ему хотелось надеяться!
Это с одной стороны, а у медали, как известно, их две. Причем оборотная не сулила ничего доброго, одни сплошные неприятности. Если британцы воздержатся от скоропалительного набега на Фолкленды своими броненосными крейсерами, которых у них в южной Атлантике еще имеется где‑то с полдесятка, то, значит, германскую эскадру восприняли всерьез. И поступать теперь будут соответственно, обдуманно и крайне решительно, сосредоточив максимальный перевес в силах над немцами.
– Драться в любом случае придется!
Пожилой адмирал тяжело поднялся с кресла и подошел к задраенному иллюминатору. Он продолжал держать свой флаг на «Шарнхорсте», которому теперь спешно возвращали в боеспособное состояние, подогнав к борту «Зейдлиц» – походную мастерскую. Ремонтные работы начались сразу, когда от острова еще не отчалил последний транспорт с интернируемыми в Аргентине жителями Фолклендов. Для того они и велись, чтобы у отбывающих на материк англичан возникло впечатление о том, что немцы свой броненосный крейсер готовят к новым походам и боям, и не будут «списывать в утиль». Даже трубы стали устанавливать раньше срока.
Мистификация, отвечая задумкам Лангсдорфа, обретала всевозможные формы. Одна‑единственная подводная лодка была заснята под разными номерами со всех ракурсов, чтобы бросались в глаза отличия в надстройке и корпусе, насквозь фальшивые. А до того на «Фатерланде», вернувшемся на избавленный от британцев остров, поверх рубки установили столь же обманную башню, сходную с главным калибром гросс‑крейсера, но с двумя «орудиями» вместо трех. Этот незатейливый трюк для маскировки и введения в заблуждение противника и «нейтралов» команда «карманного линкора» использовала еще в том, первом рейдерстве, в будущей истории , которой теперь может и не быть – слишком печальная судьба рейха в ней. Нехитрая, но весьма действенная уловка, и, если судить по многочисленным газетным статьям, изданным после визита гросс‑крейсера в эстуарий Ла‑Платы в составе целой эскадры, принята всеми всерьез. «Фатерланд» теперь как бы раздвоился, и взамен одного линейного крейсера у Фолклендов их появилось два, хотя на самом деле уже не было ни одного.
Может быть, именно поэтому в южно‑атлантических водах сейчас не наблюдалось английских крейсеров. Страх нарваться на двух быстроходных «пиратов» с гибельной для «каунти» одиннадцатидюймовой артиллерией. К тому же подкрепленных крепкими броненосными крейсерами («наскоро отремонтированным» флагманским «Шарнхорстом» и вполне себе исправным «Гнейзенау»), заставил Адмиралтейство отвести их к Южной Африке и поближе к Карибам, где имелись укрепленные базы Ройял Нэви. Так же британцам приходилось учитывать еще три действующих бронепалубных рейдера, что своими походами уже отметились по всему побережью от Чили до Бразилии, полностью парализовав судоходство стран Антанты в здешних водах, ставших в одночасье негостеприимными для них.
Плюсом являлись безуспешные поиски быстроходного «Карлсруэ», которые до сих пор велись у Антильской гряды. В Лондоне еще не знали о гибели крейсера, остатки экипажа которого были перенаправлены радиограммой Адмирал‑штаба еще 14 ноября к Аргентине, и в Атлантике были взяты на борт германского вспомогательного крейсера «Кронпринц Вильгельм». Да и спрятавшийся в дельте реки Руфиджи крейсер «Кенигсберг» потребовал ежедневной охраны речного бара – иначе этот рейдер мог отправиться в пиратский набег, а то и присоединиться к своим «собратьям».
Однако на самом деле в строю только один «Гнейзенау» и три легких крейсера германской постройки, весьма потрепанных долгим походом. Кроме них, в водах архипелага вышли в свое первое учебное плавание наспех подготовленные и укомплектованные экипажами трофейные британские крейсера, уже носящие немецкие имена – новый «Йорк» (броненосный крейсер «Корнуолл») и «Эмден» (легкий крейсер «Бристоль»). «Систершип» последнего, названный «Карлсруэ» (бывший «Глазго»), уже направился в свой первый боевой поход. Благо его команду готовили почти два месяца, еще на Южной Георгии. Вот только о наличии в составе Крейсерской эскадры данных трех кораблей предстояло не просто помалкивать – держать в строгом секрете. Им предназначалась особая роль в тщательно проработанном плане, который, как надеялись они с Лангсдорфом, сможет повлиять на ход европейской войны в лучшую для Германии сторону…
– Скорее бы пришли «Блюхер» с «Ростоком», – с нескрываемой надеждой в голосе пробормотал адмирал и скривил губы. Два быстроходных корабля резко усилили бы его эскадру в здешних водах, но…
Все в этих самых «но» и заключается. Против старых британских броненосцев, а именно их отправит Адмиралтейство, чтобы не подвергать угрозе атак со стороны подводных лодок (которых сейчас попросту нет – U‑bot кригсмарине ушел в рейх и вернется сюда не ранее апреля) новые линкоры. Крейсера, даже мощный «Блюхер», бесполезны в бою даже с такими «реликтами», как «маджестики» или «канопусы», броня которых достаточно хорошо защищает от снарядов немецких кораблей.
Есть, правда, еще один козырь, весьма весомый – кайзер направил сюда сразу шесть новых подводных лодок «тридцатой серии». Но вот дойдут ли они до Фолклендов большой вопрос – конструкции несовершенные, дизеля представляют «сырые» неотработанные механизмы, команды недостаточно подготовлены и совершенно не имеют опыта столь дальних плаваний. Хорошо будет, если доберется хотя бы половина, хотя все меры к обеспечению их перехода приняты заблаговременно.
– Продержаться до прихода «Фатерланда» нам будет трудно. Остается надеяться только на политическую подоплеку…
Адмирал Шпее прекрасно понимал, какая ожесточенная тайная борьба началась в «Новом Свете» с приходом его эскадры на Фолкленды. Политические акции Германии резко подскочили, а учитывая традиционную неприязнь местных жителей к британским «белым сахибам» и бесцеремонным североамериканским «гринго», поддержка рейха в целом, и германской эскадры в частности, оказалась намного действенней, чем на то рассчитывал адмирал. Правительство Германии недавно направило аргентинским властям тайный меморандум, в котором изъявило желание вернуть Фолкленды после войны. Если гарнизону будет оказана действенная помощь продовольствием, углем, и, главное поставками нефти и продуктов от ее переработки, закупая топливо через различные подставные компании в САСШ и обеспечивая доставку под нейтральными флагами (что уже было проделано). Но более всего набором немцев, как подданных империи, так и многочисленных фольксдойче, для службы в гарнизоне архипелага. Все эти мероприятия щедро оплачивались как германским золотом, здесь имелись отделения банков, так и фиктивной продажей многочисленных немецких транспортов, что нашли приют в здешних портах (благо уже было захвачено достаточное число различных британских, французских и союзных по Антанте пароходов, чтобы использовать их для нужд Крейсерской эскадры).