Ротмистр оказался довольно приятным на вид парнем, насколько вообще может быть симпатичен гном. Отбив положенные поклоны, Тарин предложил связаться с другими надежными подразделениями и немедленно двигаться на штурм резиденции Верховного Нахваса. Иначе, сказал он, правящие кланы пригонят огромную толпу погромщиков, которая раздавит кого угодно
- Будет очень интересно посмотреть, как они станут нас давить, - захохотал Оборотень.
При этом у Вервольфа начали расти клыки. Побледнев и содрогаясь, Тарин взмолился:
- Ваши высочества, не нужно экспериментировать!
- Не учи нас, - повысил голос Фауст. - Ваши племена уже показали, на что пригодны. Вас впятеро больше числом, и вы могли бы победить на выборах
- Вот именно, - согласился с братом Оборотень. - Насколько я понял, в Нибельхейме сохранилась ублюдочная система так называемых всеобщих выборов.
- Лучше бы ее не было, - простонал окончательно деморализованный ротмистр. - Стоит кому-нибудь сказать полслова против нахвасов или ервасов, немедленно собирается орава этих подонков, которые начинают вопить, что такой-то гном враг нации, предатель и намерен посягнуть на нашу великую завоеванную в битвах свободу. После этого они убивают смутьяна и сжигают его дом.
- Нормальная демократия, - равнодушно сказал Фауст. - Ну, как связаться с вашим князем?
- У нас теперь эмират, а не княжество, - буркнул Тарин.
Верховный Нахвас, он же эмир Нибельхейма, прислал гонца, передавшего нирванцам приглашение встретиться в Пещере Торжественных Церемоний. Ширвасы и закатасы немедленно принялись ныть, что правитель наверняка готовит ловушку, но Фауст отмахнулся. Братья не боялись провокаций, совсем наоборот. Любое недоброжелательное действие со стороны эмира развязало бы нирванцам руки, даря прекрасный повод применить силу в порядке самозащиты.
Несмотря на все свои опасения, сочувствующие Нирване гномы отправились вместе с братьями. По дороге к двум ротам подземных воинов присоединялись другие нибель-хеймцы. На сморщенных гномьих лицах были видны слезы - видать, аборигены здорово настрадались за эти годы, а потому вполне искренне радовались возвращению законной власти в лице двух царских сыновей.
Тарин организовал марш по всем правилам военного дела - вел процессию через кварталы, где обитали только дружественные племена. Впереди колонны крались разведчики, которые должны были предупредить о возможных засадах. Однако нынешние власти Нибельхейма словно не собирались препятствовать их продвижению
- Даже полицейских не видно, - мрачно прокомментировал Тарин. - Или разбежались от страха, или собрались вокруг Пещеры, чтобы ударить всеми силами.
- Не надо так нервничать, - посоветовал Вервольф. - Мы справимся с любой опасностью. Фауст добавил:
- Расскажи-ка подробнее, чем так уж плох режим Верховного Нахваса.
- Они грабят народ, душат налогами, вымогают взятки, - принялся перечислять ротмистр. - Заставляют нас вкалывать на рудниках и фермах, а сами держат в руках торговлю. Наши племена получают жалкие крохи и живут впроголодь. Только ервасы и нахвасы могут позволить себе нормальное питание, хорошую одежду, богатые дома. Если кто-нибудь из наших накопит немного денег, полиция немедленно обирает его до нитки.
- Понятно. - Фауст кивнул. - Ты не знаешь, нет ли у нахвасов связи с Хаосом?
- С кем? - не понял офицер.
- Неважно
В конце коридора выстроились вооруженные солдаты, и Тарин приказал готовиться к бою, но драться не пришлось - это были гоплиты-гандасы, которые пришли сюда, чтобы приветствовать нирванских герцогов. В пещеру они вошли солидной толпой: четыре пехотные роты и чуть ли не тысяча мирных гномов из кланов, сохранивших добрые чувства к прежнему отечеству.
Подземная полость, предназначенная для церемоний, была огромна. Внизу имелось нечто вроде круглой сцены или лобного места, где разместились нирванцы со спутниками. На высоте шести человеческих или десяти гномьих ростов стены пещеры опоясывал кольцевой балкон, на котором теснились гномы совершенно дикой наружности. Еще выше располагался украшенный резьбой и драгоценными камнями выступ с перилами - там стояли три дюжины перекормленных коротышек в усыпанных самоцветами и расшитых аляпистыми картинками пышных одеждах из золотой парчи.
- Похоже на обещанную ловушку, - заинтересованно прокомментировал Фауст. Тарин, что попытаются сделать с нами - станут стрелять из арбалетов, закидают камнями?
- Судя по этим рожам, они будут швырять в нас дерьмом, - предположил Вервольф.
Пока они шли по коридору, всевозможные ширвасы и прочие таласы с воодушевлением стремились влиться в процессию. При этом гномы кричали славу законным владыкам, размахивали флажками и клялись героически умереть за Нирвану. Теперь же, обнаружив, что попали в мышеловку, они побросали флажки и попытались сбежать, но двери были плотно закрыты. В толпе гномов раздался жалобный скулеж: дескать, надо быстренько попросить пощады у Верховного. Кто-то даже предлагал схватить и выдать полицейским обоих герцогов, тем самым купив себе прощение.
- Трусливые у нас подданные, - с презрением подметил Вервольф. - Наверное, легко управлять такими тварями.
- Легко, - согласился Фауст. - Всего-то и нужно - дважды в день бить их по голове и называть скотами. Но не приведи Хаос проявить хоть каплю доброты и сочувствия - моментально обнаглеют и на шею сядут.
- Значит, будем управлять железной рукой... - Младший брат повел плечом. Мелкие твари - ничтожные душонки.
- Все-таки живые. - Фауст попытался заступиться за аборигенов, но сам понял, что фальшивит. - Согласен - нежить.
Между тем сверху загремел усиленный обводами пещеры голос Верховного Нахваса. Обращаясь к соплеменникам, эмир говорил о посланцах далекого прошлого, которые пришли, чтобы поработить Нибельхейм и отобрать у гномов завоеванные в кровавых битвах демократические свободы и независимость. Собравшиеся на кольцевом балконе простолюдины племен ервас и нахвас истерично завопили; "Свобода! Свобода!"