Вначале было так, как и представить себе невозможно. Потом вдали замерцал маленький светлячок. Он все приближался и приближался, а когда подлетел совсем близко, оказалось, что это солнце. Солнце взошло, и стал День Седьмой.
В этот день Творец создал все сущее: женщин и мужчин, горы и моря, небесное воинство и себя самого, ненасытную жадность и страсть к познанию, рыб и птиц, хлеб и соль, все, что можно себе представить и чего представить нельзя, а также водку для выпивки и табак для курения.
Сам Творец и его свита разместились на небе, а все прочее валялось как попало, без всякого порядка и присмотра, и никто не знал, что к чему. Мужчины даже не знали, что им делать с женщинами. А Творец, устав от трудов, прилег отдохнуть.
Когда он проснулся, дым стоял коромыслом, кто-то побросал всех рыб в водку, они перепились и горланили срамные песни. Творец прикрикнул на них: «Тихо!», и рыбы навеки потеряли дар речи.
А женщинам захотелось звезд с неба, чтобы воткнуть их себе в волосы или еще куда, и мужчины вскарабкались наверх и уже успели срезать несколько звезд — ведь Творец развесил их на небе, как на рождественской елке. А когда он прикрикнул на рыб, мужчины со страху выпустили звезды из рук, никто их уже не стал привязывать, вот они и плавают теперь по небу и выныривают то тут, то там. Сколько Одиссеев скорее вернулось бы домой на свою Итаку, если бы женщины не заставляли мужчин хватать звезды с неба.
Творец, поначалу разработавший свод законов только для рая небесного, теперь почесал за ухом и сказал решительным голосом: «Внимание! Сейчас буду раздавать все подряд; кому что надо, пусть крикнет „это мне!“. Поняли?»
Люди поняли. Творец выхватил из общей кучи, что под руку попалось. Первым попался слон. Негр крикнул: «Это мне!» — и получил слона.
Вторым был конь. Крабат стоял рядом с человеком в богатом охотничьем наряде, и оба одновременно крикнули: «Это мне!»
«Кто крикнул первый?» — спросил Творец. Но никто не мог ответить с полной уверенностью. Поэтому он сказал: «А ну-ка, еще разок: кто крикнет громче, тому и конь».
Благородный господин крикнул громче, все это слышали, он и получил лошадь.
«А тебе зато достанется корова», — сказал Творец и дал Крабату корову.
Теперь на очереди была собака. И опять оба захотели ее иметь.
Охотник сказал: «Собака нужна мне для охоты, где конь, там и собака».
Творец согласился: «Верно говоришь», дал ему собаку и сказал Крабату: «А ты зато получишь кошку».
Под конец он стал раздавать поля, луга и леса. Благородный господин высказался в том смысле, что по логике вещей все это должно достаться ему. Ибо если поля, луга и леса будут не его, как же он сможет свободно охотиться на зверя. Тут он прав, подумал Творец.
Но Крабат сказал: «А где мне тогда взять корм для коровы? Ведь я крестьянин и знаю толк в своем деле!»
Благородный господин возразил: «И корм для коровы, и крестьянскую работу ты получишь из моих рук».
Господь был милостив от природы, и торг показался ему не совсем честным, но время было позднее, день клонился к вечеру, и ему хотелось поскорее покончить с этим делом. «Ну ладно, — заключил он вяло, — будь по-твоему».
Он увидел, что Крабат огорчен, нагнулся к нему и прошептал на ухо: «Даю тебе вечную жизнь — до тех пор, пока…» Тут неподалеку взревел лев, и никто не расслышал конца фразы, в том числе и сам Крабат.
Под самый конец, уже уходя, Творец сунул руку в карман и протянул Крабату жаворонка.
«Этот знает все песни до единой, — сказал он. — Дарю его тебе».
И улыбнулся еще раз на прощанье, кажется, ему было немного грустно: раздача прошла не совсем так, как ему бы хотелось. И наверняка приведет к неурядицам. А что охотник под шумок отхватил заодно и ненасытное всё-больше-всегда-мало, Творец даже не заметил.
Библейская гора Арарат еще была залита солнцем, а здесь внизу левкои и полынь благоухали уже по-вечернему.
Владелец лошади подошел к Крабату: «Подержи-ка коня!»
Крабат взялся за недоуздок, а тот выжег на ноге лошади свое клеймо — разверстая волчья пасть и перед ней гора.
Лошадь захрипела и рванулась, запахло горелым мясом. Крабат хмуро буркнул:
«Зачем ты это делаешь?»
«Затем, что она моя».
Охотник сгреб в охапку собаку, собака взвыла, когда раскаленное железо подпалило ей шкуру, но тут же лизнула руку своего господина. Тот дал ей пинка, и собака завиляла хвостом.
Крабат погладил ноздри лошади.
«Когда у нее родится жеребенок, — сказал он, — дай его мне».
«За хвост жеребенка заплатишь одним глазом, за его голову — другим», — ответил тот.
Крабат презрительно рассмеялся, взял кошку и посадил ее корове на спину, потом взял жаворонка и посадил его на правый рог, сам взялся за левый и тронулся в путь вдоль ограды рая. Когда из-за горы Арарат показалась луна, он остановился на ночлег.