В проходе глухо похахатывала в кулак Айга.
— Зачем парня мучаешь? Смотри, выдохся уже, — спросил Тим. Глеб не видел их, но зато прекрасно слышал, и мог вживую представить самодовольное лицо девчонки. На корабле Айга отказалась от очков, под давлением Харри перекрасилась в светло-русый и собрала волосы на затылке в хвост, открыв взорам команды нечеловечески-острые уши.
Необходимость подчиняться откровенно бесила ее, вот и отыгрывалась девчонка на Глебе, как могла. Под видом экскурсии она заманила парня в отсек, где разнонаправленные векторы бортовых гравитационных установок сплетались в немыслимый клубок, образовав аномалию с невесомостью и точкой слабого притяжения в центре. А теперь наслаждалась видом и упивалась его беспомощностью.
— Да, пусть потренируется немного. Он ведь новобранец у нас… Не озадаченный солдат — потенциальный преступник! Так, кажется, люди говорят?
— Ха! — показушно воскликнул Тим. — Ты где этого понахваталась? Хотя… Согласен с военной мудростью. Тут ты права не буду спорить.
Послышался мягкий шлепок по плечу. Глеб не имел глаз на спине и не мог бы утверждать точно, но скорее всего Тим хлопнул Айгу именно по плечу. По любому другому месту — и немедленно схлопотал бы ответку.
— Но мой тебе совет, — продолжил Тим. — Заканчивай истязание, найди ему занятие поумней.
Послышались удаляющиеся шаги. Глеб снова попробовал сместиться к ближайшей опоре, но лишь закрутился в другую сторону: перед глазами замельтешила Айга — сверху-вниз и наискосок немного.
«Не зря ее тот цедурианец стервой назвал,» — неожиданно подумалось Глебу. Впрочем, на язык просились слова гораздо обиднее.
«Но-но, — услышал он в голове строгий голос девчонки. — Потише там. Я все слышу.»
Глеб расслабился и перестал биться — надоело. Некоторое время Айга следила за ним. Потом сжалилась наконец, сказала:
— Ладно, хватит с тебя. Давай руку.
Держась за скобу в стене, она потянулась к нему. Стараясь больше ни о чем не думать, Глеб схватился за подставленную ладонь, подобрался, рывком направил себя к выходу. Чувствуя, как постепенно наваливается на плечи сила тяжести, уперся ногами в перекладины ступеней на стене. Вскарабкался наверх, глянул в отсек: Айга до сих пор висела в пустоте и, судя по всему, не спешила возвращаться.
«Ну, тем лучше,» — подумал Глеб.
Он взялся за руку, крепко вцепившуюся в скобу. Аккуратно разжал тонкие пальцы и, помня о том, что все его мысли — открытая книга, стал размышлять о том, как проще затащить Айгу внутрь. Почувствовав прикосновение, она обернулась: от взгляда широко распахнутых глаз парня пробило ознобом.
Глеб слегка отвел ладонь девушки от скобы, плавно подался вперед и отпустил ее запястье. Пока она удалялась в точку гравитационного равновесия, парень успел рассмотреть в тех огромных глазах, как неуловимо быстро, одна за другой, сменяются эмоции: непонимание, удивление, страх и, наконец, высококонцентрированная порция испепеляющего гнева.
— Ты что наделал, придурок?! — прокричала она. Махнула кулаком и закружила, как и он ранее, на одном месте.
— Да так… Решил посмотреть, хорошо ли со стороны смотрелся, — ответил Глеб, демонстративно отряхивая ладони.
— Руку подай.
— Сама попробуй, ты же опытная.
Девушка взрыкнула, снова бессильно саданула в пустоту, ногой. Завертелась в другую сторону. Слетела резинка и хвост на затылке распустился нимбом. Наверное, произошел какой-то сбой, потому что волосы ее неожиданно засверкали всеми цветами радуги. Успокоить Айгу слегка, приделать механические крылья, как у тех биороидов и получится настоящий ангел.
Глеб немного поразмыслил над этой идеей:
«Нет, нафиг такой ангел не сдался. Темперамент не тот. Рога и хвост смотрелись бы куда аутентичней.»
— Глеб, хватит фигней страдать, — нервно прикрикнула на него Айга. — Помоги мне.
— Больше не будет таких проверок?
— Я подумаю над этим.
— Тогда пойду сам корабль осматривать, — Глеб повернулся к отсеку спиной, — ты ведь и не показала его толком. Подумай пока, да.
— Стой! — взмолилась девчонка. — Не уходи, не оставляй одну. — В словах слышался неподдельный испуг. Удивительно, но Глеб и не подозревал, что Айга умела так бояться. Когда она сражалась с мехами, уходила от полиции и противостояла танкам с одним разрядником в руке, парень видел в ее глазах лишь азарт и легкую смешинку. Но сейчас она боялась по-настоящему.
Глеб помялся немного, принимая решение. Затем ухватился за скобу, протянул руку.
Вскоре они оба стояли в коридоре. Айга энергично отряхивалась и, то и дело, поправляла комбинезон, хоть в этом и не было нужды: техническая ткань не мялась, а чистота помещений тут поддерживалась роботами. В глаза девушка старалась не смотреть, все время отвлекалась на какую-нибудь незначительную складку.
— Пойдем, — наконец выдохнула она и вернула волосам светлый оттенок. Завязала шнурком на затылке хвостик. — Командный мостик покажу.
Сетью коридоров, через которые иногда приходилось пробираться ползком, они добрались до полукруглого помещения. Потолок был увит гофрированными трубками различной толщины, вдоль стен разместилась аппаратура неизвестного Глебу назначения. Три анатомических кресла по центру пустовали.
— Отсюда осуществляется управление кораблем, дронами и щитами. Во время оперативных взаимодействий с внешней средой тут сидит мастер-пилот, рядом наводчик и бортмеханик. — Увидев у парня горящий взгляд, Айга протяжно вздохнула: — Все вы мальчишки… Ну, иди уже, присядь, — предложила она.
— Капитан не будет рассержен? — насторожился Глеб.
На земле Харри Нумминен придерживался имиджа этакого рубахи-парня: мог поговорить по-душам, поддержать, если нужно. Но кто знает, не превращался ли он в тирана в космосе? Тут ответственность за весь экипаж на нем…
— Выбери любое с краю. Криса и Дольфа знаю, как свои пять — они не будут против.
Ощущая легкий мандраж — не так давно Глеб думал о том, что пора бы сменить роботу-полотеру износившиеся батареи, а теперь находился в святая-святых боевого корабля на вылете, — парень сел в одно из предложенных кресел.
— Удобно, — проронил он. Ничего умнее в голову ему не пришло: мозг пух от полученных впечатлений.
Глеб возложил руки на широкие подлокотники с рядами механических кнопок, среди которых неуместно блестела новенькая сенсорная панель. Похоже, втиснули ее сюда совсем недавно.
— А где обзорный экран?
Сцепив ладони за спиной, Айга обошла кресло справа, дотянулась до левого подлокотника, нависла над парнем. Глеб вжался в спинку, чтоб ненароком ее не задеть — бешеная. Некоторое время девушка изучала его лицо. Словно утвердившись в чем-то, хмыкнула; щелкнула парой кнопок и отстранилась.
— Оборудование на «Молнии» морально устарело, — пояснила Айга. — По нынешним временам — рухлядь, какую еще поискать. Но Харри наотрез отказывается вносить правки в конструкцию судна.
Глеб уже почти не слышал ее: командный мостик подернулся пеленой и исчез, свернувшись в широкую белую полосу. В следующий миг она раскрылась перед глазами картиной открытого космоса.
Звезд не было, его окружала непроглядная тьма, изрезанная сотнями тонких искрящихся линий. Иногда они сплетались в клубки и уходили вдаль волнами, отражая гравитационные возмущения пространства. Колебания, что накладывались друг на друга и иногда уходили в противофазу, указывали на материальные объекты и визуально отражали их массу и объем. Таблички с символами над скоплениями нитей давали уточненную информацию: при желании, Глеб мог приблизить любую из них.
«Какая дальность?» — спросил парень, завороженно рассматривая интерактивную карту. Ранее он просто не мог представить насколько велико окружающее его пространство: слышать — это одно, но увидеть собственными глазами, пусть и в усеченном, оцифрованном виде, — другое.
Глеб прожил жизнь на поверхности планет — сначала на Красте, затем на Цфеде, — и оттого межсистемный перелет воспринимался им, как набор часов и минут, которые следовало провести в закрытой высокоинтеллектуальной коробке. Бортовые гравитаторы снимали малейшие перегрузки, отчего дальнее путешествие напоминало ему поездку в лифте: вот двери закрылись на одном этаже, а через некоторое время раскрылись уже в другом месте.