А Темпл, меж тем, была заперта в темной кладовке.
— Я понимаю, что вы считаете своей обязанностью присутствовать при отборочном туре конкурса, — сказала ей Моллина. Темпл уже начинала тихо ненавидеть слова «я понимаю» из уст лейтенанта. — Но я не хочу, чтобы вас перепутали с Китти Кардозо. За исключением волос, вы очень похожи. У вас одинаковое телосложение. Так что не болтайтесь на виду. Сидите внизу, в гримерке, там вы будете в безопасности.
— Я когда-то считала, что подземные гаражи безопасны, — возразила Темпл.
— Неправильно думали, — отрезала Моллина.
Сама лейтенантша переоделась в служителя сцены – синие джинсы и огромная футболка, ее темные волосы были зачесаны назад и собраны в миленький хвостик. Этот вид ни на секунду не мог бы одурачить Темпл. У Моллины на лбу было написано: «коп», даже если бы она нарядилась в костюм клоуна. Они надеются, что убийца слепой, что ли?..
— Марш вниз! — приказала Моллина, как будто Темпл была какой-то непослушной собачонкой, как раз когда все выступающие и техники собрались по местам, и здесь, наверху, должно было начаться настоящее веселье.
В гримерках царил хаос. Саванна Эшли устроила истерику по поводу пропавших сережек из дешевого стекла. С тех пор, как Иветта исчезла, кинозвезда сделалась еще более невыносимой и капризной.
В соседней гримерной стриптизерши толклись туда и сюда, далекие от стыдливости, нанося последние штрихи перед выступлением. Не менее дюжины голосов панически взывали о булавках, поскольку их костюмы внезапно разваливались на части, являя миру то, что было скрыто. Волосы, которые на репетициях были вполне послушны, ут отказывались завиваться и укладываться. Облака лака для волос висели в воздухе. Толстушка Зельда, костюмерша конкурса, носилась туда и сюда, позвякивая обручем, на который были нанизаны булавки, надетым на шею и лежащим, точно спасательный круг, на ее материнской груди. Она бегала от одной страждущей к другой, спасая их посредством булавок и ловких врачующих пальцев. Отчасти мать-настоятельница, отчасти хозяйка борделя, она собирала девочек на отборочный тур, точно заботливая мамаша, готовящая дочек к первому выходу в свет.
Вильма, швея и разносчица трусиков и косметики, тоже была здесь, одетая в ярко-розовую блузку навыпуск, точно беременная, и свои привычные черные слаксы. Она предлагала новые стринги взамен внезапно устаревших моделей тем стриптизершам, которым казалось, что их номера требуют чего-то поярче.
Темпл поразилась, какой популярностью вдруг стала пользоваться черная помада, которую продавала Вильма. Этот загробный цвет отлично сочетался с кошачьей маской Китти, да еще теперь все увидели его на Электре, которая нашла такую помаду наиболее подходящей для стиля хэви-металл и черной кожи. Сука с Базукой урвала последний тюбик, в то время как еще не менее шести страждущих толпились вокруг, умоляя дать им хотя бы попробовать.
Темпл поймала загнанный взгляд Вильмы и понимающе закатила глаза. Безумие, чистое безумие!
Первая партия выступающих внезапно покинула гримерку, точно стайка вспугнутых птиц. Кто первый?.. Успокойтесь, Бад и Лу, не вы, не вы!.. Остальные девушки последовали за ними, не в силах удержаться от соблазна посмотреть в щелку кулис на выступления соперниц, даже если это усиливало их волнения по поводу собственных номеров.
Зельда отправилась в комнату Саванны. Актриса не нужна была сегодня в жюри, но потребовала в точности рассчитать время для завтрашнего шестикратного переодевания. Каждый из ее костюмов сделал бы честь королеве бурлеска, и она намерена была их менять в течение финального шоу.
Темпл сидела в опустевшей общей гримерке, скрестив ноги в ярко-синих туфельках на бетонном полу. Млечный Путь рассыпанной сверкающей пудры пролегал на длинном подзеркальнике перед ней. В створках зеркал она могла видеть собственную спину в синей кофточке, заваленные косметикой подзеркальники и Вильму, сидящую на стуле у дверей с кольцом временно невостребованных крохотных трусиков на коленях.
Колонки, установленные в гримерке, передавали сюда переговоры в кулисах и приглушенную музыку из саунд-систем. Кто-то шикал, требуя тишины.
Темпл встала и подошла к Вильме:
— Похоже, мы сейчас никому не нужны.
Пожилая женщина спокойно кивнула.
Темпл рассеянно перебрала трусики безвкусных расцветок, чей-то полет фантазии, воплощенный в эластичной ткани.