— Отпусти меня, варвар, — визжит Паулина и молотит кулачками по его спине.
— Не отпущу. Никогда, — в противовес своим словам он ставит ее на землю, но тут же заключает в свои объятия, — без тебя и дышать трудно, как я могу тебя отпустить?
Паулина счастливо улыбается и подставляет губы для жаркого поцелуя. Суровый и дотошный офицер на службе, рядом с ней Рикс чувствует себя преданным щенком, который ластится к хозяйским рукам и виляет хвостом.
— Какие планы на лето? — спрашивает Рикс, и Паулина заметно грустнеет. — Что случилось, малышка? Ты великолепно сдала сессию, имеешь право отдохнуть.
— Имею, — Паулина вздыхает и прячет глаза, — отец отправляет меня домой, в Европу.
Слова бьют под дых, но Рикс старательно не показывает, насколько огорчен. Он уже нафантазировал себе пикники в духе им обоим родной Италии, ночные сеансы в кинотеатре под открытым небом, купание в озере под светом луны… Теперь это все придется отложить до того момента, когда Паулина вернется, благо лето в Техасе длится почти круглый год.
— Это тоже хорошо, — он зарывается носом в ее волосы и с наслаждением вдыхает такой родной запах, — повидаешься с мамой, побродишь по улочкам Рима и Палермо…
— И выйду замуж, — на глазах его любимой девочки блестят слезы, — так решил отец.
Это звучит настолько дико и нелепо, что Рикс даже не сразу перестает улыбаться, решив, что ему послышалось.
— Что значит “решил”? Мы же не в пятнадцатом веке живем, на подходе двадцать первый! Ты сама можешь решить, когда и за кого выходить замуж!
— Прости, волчок, — по щеке Паулины все же скатывается слезинка, — с моим отцом это не сработает.
— Да что за бред! — Рикс чувствует, как начинает закипать, — твой отец что, глава мафиозного клана, что никто не может пойти против него?
Паулина истерично хихикает.
— Именно так.
— Прости?
— Мой отец — глава мафиозного клана.
Вот теперь Рикс ошарашен по-настоящему. Паулина рассказывает ему про семью Флавия, и его даже не удивляет, что ему она представлялась под другой фамилией — папочка хорошо спрятал всех своих детей.
— Хочешь, мы сбежим? — спрашивает Рикс, не рассчитывая, впрочем, на положительный ответ.
Так и происходит: Паулина отрицательно качает головой.
— Куда мы сбежим, волчок? Тебя просто убьют, а меня… Лучше бы убили. — Паулина прячет лицо у него на груди и беззвучно всхлипывает.
Рикс чувствует себя раздавленным. Буквально полчаса назад ему казалось, что он готов удержать в руках целый мир, а теперь этот мир просто припечатал его своей тяжестью. В аналитических способностях ему не отказать, как минимум, результаты всех тестов это подтверждают. Он прокручивает в голове десятки возможных сценариев, но ни в одном не выстраивается то самое пресловутое “долго и счастливо” с самой великолепной девушкой в его жизни.
Пуститься в бега, мыкаться по дешевым мотелям, не давая себе ни секунды на то, чтобы расслабиться? Итальянцы славятся своей мстительностью и способностью годами выжидать нужный момент, а уж с ресурсами мафиози… Нет, он не будет обрекать Паулину на подобную жизнь, она заслуживает большего, намного большего.
— И что теперь? — хрипло спрашивает Рикс.
— Теперь мы проведем вместе чудесный день, — Паулина поднимает лицо и грустно улыбается, — а потом и ночь. А завтра утром я сяду в самолет до Рима. Прости, волчок, я долго об этом думала. Других вариантов просто нет. Ты не знаешь моего отца.
Рикс соглашается. Они держатся за руки, целуются в тени деревьев, заглядывают друг другу в глаза в попытке насмотреться и старательно делают вид, что это не последний совместный день в обозримом будущем.
Ночью Рикс накрывает стонущий рот Паулины своим, а саму Паулину — всем собой, и чувствует, как любовь в его душе смешивается с горечью.
А утром она и правда садится в самолет и улетает в совсем другую жизнь. Без Рикса.
Его не покидает ощущение, что он совершил самый большой проеб в своей жизни. Просто так отпустить любимую девушку — да ты молодец, Рикс. Раз вариант «сбежать и жить в шалаше» не подходит, должен быть другой. Когда поступает уведомление о его переводе в Альбукерке, Рикс моментально соглашается — в Техасе его больше ничего не держит.
Напарник Рикса постоянно зовет его макаронником, и можно было бы дать ему в челюсть за расизм, да вот только Логан сам — черный, поэтому обижаться бессмысленно.
Во время традиционных пятничных посиделок Логан заводит очередную телегу об итальянцах, которым не сидится в Старом свете, и Рикс рявкает «да ты заебал!» с сильным итальянским акцентом. Парни смеются, и Рикс входит в роль, изображая харизматичного наркобарона, а потом и вовсе переходит на итальянский — мать всегда настаивала, чтобы он практиковал оба языка. Смутно знакомый чувак из наркоконтроля задумчиво смотрит на него, а потом предлагает выйти подышать свежим воздухом.
На улице он делает Риксу предложение, которое может поменять расстановку сил среди копов и организованной преступности юга. Рикс, который еще не успел примелькаться на улицах как борец за закон и справедливость, принимает это предложение. Уже на следующее утро он появляется на пороге бюро расследований с гудящей головой и с готовностью уйти в подполье. Паулина боялась, что ее отец может навредить Риксу — Рикс зайдет к Кассию Флавию с другой стороны.
========== Глава 11 ==========
***
2002
Остановившись возле парка Альворадо, чтобы взять себе кофе, Такао замечает знакомую фигуру. Пока он раздумывает, позвать или нет, Мэй оборачивается, будто почувствовав его взгляд. Она сразу видит его, ярко выделяющегося белыми волосами, и кивает в знак приветствия, заметив, что он смотрит.
— Здравствуй, Такао, — говорит она, приблизившись, — здесь варят отличный кофе.
— Мэй, — кивает он, — не станешь подозревать меня в том, что слежу за тобой?
Она смеется, перекидывая волосы через плечо.
— Я высокого мнения о себе, но стараюсь сохранять объективность. Думаю, тебе есть чем заняться помимо того, чтобы сопровождать меня по дороге на тренировку и обратно.
Только теперь Такао замечает, что Мэй одета в шорты и свободную футболку. Каким-то образом она умудряется выглядеть потрясающе притягательно в любом наряде, будь то платье, костюм лисицы или невзрачные растянутые тряпки.
— Тренировка? — уточняет Такао. Почему-то он думал, что свои программы Мэй отрабатывает в той же “Мягкой лапке”.
— Хреновый из тебя преследователь, — фыркает Мэй, — с другой стороны парка танцевальная студия, в которой я занимаюсь днем.
Такао разводит руками. Он действительно не пытался что-то выяснять, опасаясь привлекать лишнее внимание. С другой стороны, повышенное внимание к Мэй как раз не выглядит подозрительным… Эта девушка лишает его логики.
Они забирают свой кофе и, не сговариваясь, идут рядом. Такао с удовольствием разглядывает Мэй, не пытаясь это скрыть. Ее “дневной вариант” не менее привлекателен. Красивые, правильные черты лица не скрыты гримом или косметикой, а длинные ножки в кроссовках так же сексуальны, как и в узких туфлях.
— Если ты продолжишь так смотреть, — Мэй хмыкает, — то я поменяю свое мнение о преследовании.
— Ничего не могу с собой поделать, — Мэй настолько хороша, что Такао не чувствует себя виноватым, — ты привлекаешь все взгляды, а я нагло пользуюсь знакомством с тобой.
— Я не против, — она подмигивает, — но если ты продолжишь, то мы рискуем даже не дойти до твоей машины. А трахаться в парке — не предел моих мечтаний, поверь.
Ее слова моментально плещут огнем в кровь. Такао останавливается и притягивает ее к себе. Мэй с готовностью делает шаг навстречу и кладет свободную руку на его плечо.
— Твоя прямолинейность завораживает, — признается Такао, запуская ладонь ей под футболку и поглаживая шелковистую кожу на спине.