Если я правильно понял, то проблема заключалась в том, что мой разум, был под огромным психологическим давлением и ничего хорошего из этого не выходило. Нервы добавляли еще больше проблем и затирали следы, позволяющие поймать нужные ниточки рассуждений. Светящаяся перед глазами вуаль была чем-то необъяснимым, тем, о чем нельзя было помыслить в нормальных условиях. Моей личной карой за все, что было совершено в угоду собственным амбициозным желаниям и нечеловеческим стремлениям.
Все это в совокупности воздействовало на меня и не давало свободы действий. Хотелось все сделать правильно. Ведь когда лес рубят щепки летят. Допускать же подобного было нельзя. Простое население ни в коем случае не должно было оказаться на передовой этой негласной войны за правое дело. Общество построенное на тотальном подчинение не способно выжить и уж тем более сопротивляться, оно просто не понимает, что живет в замкнутом мире, в котором не допускается само понятие «свобода». И рассматривая это через призму собственного жизненного опыта, готов поклясться, что не спроста так дело закрутилось.
Примеряя возможные исходы для достижения наилучшего варианта, я никак не мог выкинуть из головы вчерашние слова Алексис. Девушка словно чуяла, что теперь, когда все встало на острие сопротивления в безумной гонке со временем, ее не оставят в покое. Но с этого мгновения нас двое, и мы идем в нерушимой связке. Если падет хотя бы один, второму тоже несдобровать. В отличии от нее, я не способен саморучно изобрести что-то, способное уберечь. Моя стезя — это тактика сопротивления, а не реализация механики. Она же не может без меня сама дать отпор.
Скосив глаза на полоски непрекращающегося уже какие сутки к ряду дождя, с тоской подумал о том, что хотел простой и скучной жизни. А получилось, собственно, то, что получалось всегда. Ничего хорошего. Почему-то судьбе угодно, чтобы я вечно был на передавай баталий и устных сражений. Там, где вы не увидите крови и прочего неприглядного нутра войны. В месте, где лучшим оружием являются слова. А способность оскорбить конкурента так, чтобы этого никто не понял, спасательный круг. В моей профессии не бывает вторых шансов. Ты либо смог, либо ушел в отставку или сразу под суд, за срыв переговоров.
Но почему-то именно сейчас я впервые почувствовал на себе груз тяготящей ответственности. Никогда прежде у меня так сильно не перехватывало горло от волнения и не хотелось завыть раненным зверем. Но реальность, подобно огромной воронке засасывала меня в свой круговорот и не хотела отпускать. Как же выбраться из шторма? Не имея ничего под рукой… Без поддержки и элементарного осознания, кто друг, а кто враг.
Подняв голову к потолку в крупный фиолетовый цветочек, я даже на секунду вспомнил о пагубной привычке из молодости, но тут же покачал головой. Жена меня пол жизни пилила, второго раза не переживу. Так что придется как-то собственноручно решать вопросы и искать ответы. Кажется, на сегодня было достаточно работы. Надо закругляться и пойти спать. Всего через несколько часов рассвет, а я опять не сомкнул и глаза.
Глава 32
Утром первым делом решил проверить тайник. После того, как мне поведали о таком интересном способе доставки информации, руки чесались залезать в него каждый полчаса. Но я себя останавливал, напоминая о том, что у всех есть свои заботы, нежили мне письма строчить. Только кажется сейчас у собеседника действительно появились для меня новые слова. Вытянув из полой ножки аккуратно свернутый лист потопал на кухню заваривать кофе и жарить яйца. Пока Алексис плескалась в ванной, мне об утренних процедурах можно было позабыть.
Накрыв завтрак, который почему-то начинался уже в половине второго, я плюхнулся на стул и начал думать о том, что делать дальше. Письмо почему-то не вызывало во мне никакого отклика. Складывалось ощущение, что ожидание послания было намного притягательнее самого послания. Что же скрывала тонкая упаковочная бумага под собой? Забрав сварившееся кофе, выставил его на стол и все же принялся за письмо с очередной порцией не самых лицетворных эпитетов. Но как оказалось ошибся, в руках у меня была та самая записка от матушки, про которую она сказала в нашу с ней встречу в кафе.
«Сынок твоя неожиданная амнезия сейчас взволновала всех. Химор не тот человек, который легко отпустит ситуацию из своих рук. Он коварен и непредсказуем. Мне страшно за жизнь твоей сестры. Ты должен понимать, что я не могу подвергнуть девочку таким страданиям. Ради семьи ты обязан выполнять все что тебе прикажут. Даже если ради этого тебе придется умереть не позволь им навредить собственной сестренке. Ее жизнь на волоске, она совсем маленькая еще и не понимает, что происходит. Ты как ее старший брат обязан взять на себя ответственность и спасти глупышку из рук этого кровожадного психа.