«Приехали».
— Я серьезно. За последние три недели эти ребята собрали больше членов «Ордена», чем мы за последние несколько месяцев.
— На это есть своя причина, — выдавил Декс. — Не знаю, помнишь ли ты, но мы действуем в соответствии с одной изящной штукой под названием ЗАКОН, которым «Коалиция» подтирает свои задницы. Если бы мы начали стрелять и избивать всех подряд, арестовывать без доказательств или уважения к закону, я уверен, мы бы собрали больше мудаков в мгновение ока. Как ты можешь защищать этих парней?
— Я их не защищаю. Я просто хочу сказать, что нравится нам это или нет, но они делают свою работу.
— И оставляют нам разгребать после себя дерьмо, — возразил Декс.
— Как хочешь, — Эш достал из кармана телефон и встал. Он обернулся, когда Кейл встал следом за ним.
— Эш, можно тебя на секунду?
— Не сейчас, Кейл. Я должен ответить на этот звонок, — Эш отошел, а Кейл снова сел. Он тут же уткнулся в планшет, и весь стол затих. Похоже, Слоан был не единственным, кто обратил внимание на этот отказ. Что, черт возьми, это было? Эш никогда так не отмахивался от Кейла.
— Прошу прощения, — Кейл схватил планшет и поспешил в противоположном направлении от Эша. Слоан почувствовал, как Декс сжал его ногу, прежде чем броситься вслед за братом.
— Что это было, черт возьми? — спросила Летти.
— Даже не знаю. Эш… не в себе в последнее время, — Роза повернулась к Слоану. — Тебе стоит поговорить с ним. Он уже несколько недель живет в своем собственном мире и не хочет это обсуждать. Он, конечно, и так не большой любитель делиться проблемами, но я беспокоюсь. Он уже сто лет не говорил мне ничего даже отдаленно неуместного.
— Я несколько обеспокоен тем, что мы оцениваем самочувствие Эша по отсутствию у него неуместных комментариев, — пробормотал Хадсон, делая еще один глоток чая.
— У каждого есть свои маленькие предательские знаки, — сказала Роза. — Например, чем больше чашек чая ты выпиваешь за день, тем выше уровень твоего стресса.
Чашка Хадсона зависла в воздухе. Он нахмурился и укоризненно посмотрел на чай, прежде чем поставить его на стол:
— Меня предал мой любимый напиток.
— Это его четвертая чашка за утро, — вставила Нина с широкой улыбкой.
— Спасибо, моя дорогая, — Хадсон вздохнул и продолжил пить чай.
Слоану не понравилось, как это прозвучало. Хадсон был совершенно спокоен и невозмутим. Конечно, попытка поговорить с Эшем была верным способом поднять кровяное давление, но, судя по комментарию Нины, Хадсон, похоже, был взволнован задолго до дебатов с Эшем.
— Все в порядке, Хадсон?
Щеки Хадсона слегка покраснели, и Слоан задумался, что же он такого сказал, чтобы вызвать подобную реакцию.
— Все в полном порядке. Спасибо, Слоан. Это просто один из «тех самых» дней.
Нина наклонилась вперед и тихо заговорила:
— Один из тех дней, когда Себастьян Хоббс заходит в лабораторию, чтобы забрать результаты анализов, выглядя при этом чертовски красивым и мускулистым.
Чашка Хадсона звякнула о стол:
— Ради бога, Нина!
— Что? — Нина невинно моргнула.
Что ж, это все объясняет. Слоан сочувственно улыбнулся Хадсону. Если когда-нибудь и существовала поучительная история о том, как опасно влюбляться в товарища по команде, это была именно она. Ирония судьбы не ускользнула от Слоана. Однако Слоан не был Себастьяном Хоббсом. Себ был безумно влюблен в Хадсона, настолько сильно, что это привело к его беспечности, пренебрежению протоколом, и последствия стали катастрофическими для всех вовлеченных.
Агент должен был сильно облажаться, чтобы его перевели из команды, а Себ не только облажался, но и сделал это с честью. Этот инцидент разрушил отношения Хадсона и Себа, хотя было очевидно, что они все еще питают друг к другу глубокие чувства. Как жаль. Эти двое очень подходили друг другу.
Слоан пытался помочь своему другу и товарищу по команде еще в то время, но любовь вывернула Себа наизнанку, и, в конце концов, Слоан увидел, как исключительный агент сломался и потерял себя. Слоан никогда бы не позволил себе пойти по такому пути саморазрушения. Он очень заботился о Дексе, и не было ничего, чего бы он для него не сделал. Но быть ослепленным любовью до такой степени, чтобы рискнуть всем? Карьера, ради которой он так упорно трудился? Безопасность команды, тех, кто его окружает? Он очень надеялся, что у него было больше здравого смысла. К тому же они с Дексом прекрасно обходились и без любви. Официально они начали встречаться всего несколько месяцев назад, и прийти к этому было очень нелегко.
Присутствующие за столом вновь продолжили разговор, разорвав тишину, и Роза, к явному облегчению Хадсона, сменила тему. Слоан извинился, неохотно взял кружку Декса и направился обратно в офис, размышляя о своих собственных отношениях. Порой он задавался вопросом, не слишком ли быстро они развиваются. С самого начала между ними возникло сильное сексуальное влечение, и это влечение переросло в симпатию. Если бы Декс не попросил о большем, неужели бы Слоан все еще находился на грани привязанности? Сделал бы он следующий шаг в их отношениях? Его наушник запищал, прервав его мысли. Он постучал по нему и ответил:
— Броуди слушает.
В ответ послышался голос лейтенанта Спаркс:
— Слоан, не зайдешь ли на минутку в мой кабинет?
— Да, конечно. Уже иду.
— Спасибо.
Слоан вошел в лифт, гадая, о чем же лейтенант хочет поговорить. Может быть, они наконец-то продвинулись в расследовании. Через несколько минут он вошел в кабинет лейтенанта Спаркс. Она жестом велела ему закрыть дверь. Сделав это, он сел на один из стульев перед ее столом и подождал, пока она закончит печатать что-то за компьютером. Закончив, она откинулась на спинку кресла и улыбнулась. Она перевела взгляд на кружки в его руке.
— Интересный выбор.
Он проследил за ее взглядом, задержавшимся на двух кружках, совершенно забыв о «какашках» Декса. Его лицо покраснело так сильно, что он это почувствовал.
— Я собираюсь рискнуть и предположить, что эта кружка агента Дейли.
Слоан откашлялся и кивнул:
— Вы правы.
Она усмехнулась:
— Я знала, что он отлично подойдет твоей команде.
Забавно, что все поняли это раньше Слоана. Ему потребовалось больше времени, чем большинству, чтобы увидеть это, и теперь он не мог представить своим напарником кого-то другого. Улыбка лейтенанта погасла, и выражение ее лица приобрело деловой вид.
— Я вызвала тебя, потому что у нас не было возможности поговорить после инцидента на «объекте». Я хотела узнать, как твои дела.
— Я в порядке. Спасибо, что спросили.
Хоть он и ценил заботу своего лейтенанта, но почему она стала расспрашивать его именно сейчас, а не несколько месяцев назад, когда произошел инцидент? Как бы то ни было, он был счастлив, что она нашла время поговорить с ним лично.
— Я ценю, что вы меня не отстраняете, — добавил он.
— Думаю, мы оба знаем, что тебе никогда не грозила опасность быть отстраненным от службы. Какими бы неординарными ни были порой твои методы, ты всегда добиваешься отличных результатов. Начальник Террианской обороны тоже знает об этом. Он очень впечатлен тобой.
Слоан не мог скрыть удивления, учитывая, что он почти намекнул, что их начальник был ослом при разговоре с ним по телефону:
— Неужели это правда?
— Ты проделал исключительную работу, Слоан. Ты не только вернул доктора Шульцона, но и спас напарника, устранив угрозу и не потеряв при этом ни гражданских, ни офицеров, — она склонила голову набок, не сводя с него проницательного взгляда. О чем же она не договаривает?
— У меня не было выбора, — его внутренности напряглись. Он слишком хорошо ее знал. Она что-то выискивала. И тут до него дошло. — Погодите. О чем именно идет речь? О моем приказе нейтрализовать угрозу или о мотивах, стоящих за ним?
И почему, черт возьми, до него так поздно дошло? Он сделал все, как положено. Дал необходимые показания, заполнил протокол, прошел аттестацию и даже осмотр у назначенного ему психолога, что было стандартной процедурой после стрельбы, закончившейся гибелью людей.
Спаркс пожала плечами:
— Я считаю, что ты остановил очень опасного человека, ведь из-за него пострадали невинные граждане, а также оба твоих напарника.
Будет лучше, если он проигнорирует ее заявление об Айзеке и его напарниках. Она чертовски хорошо знала, что Айзек сделал намного больше, чем просто заставил их страдать. На самом деле, теперь, когда он подумал об этом…
— Мой напарник и доктор Шульцон не подверглись бы опасности, если бы THIRDS были честны относительно состояния «объекта». Вы сказали, что он больше не используется.