Больше Мишка не задавал Саньке никаких вопросов — бесполезно, всё равно ничего не скажет. Раз Санька зуб на него имеет — пощады не жди. Санька шутить не любит. Он и сам никогда не шутит и другим шутить не даёт. Такой вот — зануда!
В это время из подъезда показался Витька. Он гордо катил перед собой новенький велосипед.
— Чего ты там возился? — сердито сказал Санька и снова взглянул на Мишку.
— Да бабка все… Говорит, не смей ездить, а то ещё расшибёшься. Еле уговорил. А то совсем пускать не хотела…
— Мы с тобой о чём договаривались? — оборвал его Санька.
— Помню, не забыл, — важно сказал Витька. — Обещал научить кататься — значит, научу.
Он подвёл велосипед, и Санька взобрался на сиденье.
— Ох, и тяжёлый ты! — сказал Витька, с трудом удерживая велосипед.
— Не надорвёшься! — ответил Санька и неуверенно нажал на педали.
Велосипед мотало из стороны в сторону. Витька шёл сбоку, поддерживая за багажник. А Санька всё быстрей-быстрей крутил педалями, и Витька невольно отстал.
Санька испуганно оглянулся, вскрикнул: «Ну, где же ты?!» — и с грохотом рухнул на землю.
— Машину поломаешь! — взвился Витька и стал внимательно осматривать велосипед: нет ли каких повреждений.
К счастью, их не оказалось.
— Собственник, — обиделся Санька. — Я себе чуть ногу не сломал.
— Ты сломаешь! — сказал Витька и похлопал по шине — Я катался, хоть бы что, а ты только сел, как уже подкачать надо.
Санька усмехнулся. Он уже было снова хотел сесть на велосипед, но тут во двор вразвалочку вошёл Вовка Сидоров.
— Гля! Велик! — радостно сказал он. — Прекрасно! Значит, покатаемся…. Я вроде первый?
— Первый, первый, — проворчал Санька. — Я тут с шести утра торчу. — И снова глянул на Мишку.
Мишка терялся в догадках: «Чего это он на меня посматривает! Хвалится, наверно. Подумаешь, велосипед!..»
Тем временем Вовка, нарушив живую очередь, с неожиданной прытью вскочил на велосипед и помчался по двору. Он ехал и орал во всё горло:
Мы едем, едем, едем В далёкие края.
Хорошие соседи,
Чудесные друзья.
И как Санька и Витька за ним ни гонялись, Вовка и не думал останавливаться. Сделав несколько кругов по двору, он выскочил на улицу и гонял где-то больше часу. Вернулся он только тогда, когда уже был не в силах двигать ногами. Он отдал велосипед и бессильно повалился на траву.
— Немного отдохну, — сказал он, — а там — всё сначала!
— Он отдохнёт! — разозлился Санька. — Только сунься! — Вгорячах он даже забыл, что пришёл сюда ради Мишки, а не ради велосипеда.
— Да ты не очень того… — неуверенно сказал Витька. — Надо ж и другим покататься.
— А я чего? — лениво ответил Вовка. — Катайтесь. Что мне, жаль?
Но до хозяина очередь так и не дошла: сначала учился ездить Санька, потом его сменил отдохнувший Вовка, а затем набежали мальчишки, и Витька только глазами моргал, глядя, как очередной «укротитель» носится по двору…
Затем все сгрудились вокруг Саньки.
Мишка с интересом смотрел на ребят. Судя по всему, речь шла о нём — время от времени то один, то другой оборачивался в Мишкину сторону. Санька и Вовка что-то горячо доказывали ребятам, и те, по всему видно, были чем-то здорово поражены. Витька, так тот даже громко воскликнул: «Не может быть!»
— Мишк, — вдруг позвал Санька, — спускайся сюда, разговор есть.
— Ещё чего! — засмеялся Мишка, с опаской поглядывая на ребят.
— Ну, сиди, сиди! — вскипел Санька, оскорблённый в самых лучших намерениях. — Ещё пожалеешь!
Все осуждающе смотрели на Мишку.
— Не хочет, не надо, — сказал Вовка. — Кланяться не будем.
Мишка считал, что здесь какой-то подвох. К сожалению, он даже не предполагал, что ребята наконец-то сами убедились в том, что он не проболтался Анжуйскому. Не знал Мишка и то, что ребята собирались его — так уж и быть — насовсем простить, разумеется, предупредив в последний раз: ведь как-никак, а вина у него всё-таки была — тогда на школьном собрании накуролесил, да и про космонавтов насочинял.
И снова все принялись кататься на велосипеде.
— Теперь я на очереди, — печально говорил Витька.
— Погоди, погоди, — отвечали ему, — ты уже ездил.
— Да я не ездил! — чуть не плакал он.
— Как не ездил? А что же ты делал, когда нас тут не было?
Витька приуныл, но всё-таки теплилась у него маленькая надежда, что, когда все нагоняются и окончательно выдохнутся, ему удастся завладеть своим велосипедом и хоть немного покататься.