- За прошедшие сутки мы узнали друг друга, и поэтому очень жаль, что приходится угрожать вам этим. - Он шевельнул рукой, в которой держал лазер. - Но мне кажется, я сделал несколько правильных выводов. У меня нет желания возвращаться в нашу любимую Федерацию, поэтому я и держу в руке это дерьмо. Если согласитесь со мной, то я отложу в сторону оружие и объясню остальное. Если нет, то сначала я объясню свои выводы, а потом спрошу вас еще раз.
- Сначала объясни, - сказал Марио и махнул рукой. - Впрочем, мне все равно. Может, так будет лучше всего… - он удобно уселся в кресле.
Терек молчал, глядя вниз.
- Так вот… - Марат глубоко вздохнул, - я располагаю информацией о том, что наше руководство решило послезавтра ударить по Союзу. Значит, будет война. Речь не о том, что я ее боюсь, в конце концов, это ведь моя профессия. К сожалению, я знаю результат этого матча, что несколько меняет суть дела. Я могу сражаться, но должен иметь хотя бы малейшую надежду, минимальный шанс, а сейчас я совершенно точно знаю: у Федерации такого шанса нет. Знаете, что я видел, когда смотрел на Союз? То же, что и вы! - он наклонился и проскандировал последнюю фразу. - Все: землю, деревья, реки и людей. Множество людей! Все, как и раньше, перед полетом на «Лошадке» и той аварией… А что я видел у нас? Выжженную землю, выгоревшие дотла бункеры и ни следа людей, животных, птиц и растений… - он прикусил нижнюю губу и на секунду замолчал. - Мне в голову пришло такое объяснение: я вижу то, что будет! Понимаете? Вижу наш мир в будущем. Я не знаю, насколько мир, который мне виден, опережает действительность, но уверен, что не ошибаюсь. Во-первых, та оболочка под ногами - это не что иное, как прожаренная почва Федерации. Во-вторых, оба слоя освещаются под разными углами - это наш Салар, только в разное время года. Поэтому я думаю, что разница между этими двумя мирами составляет всего несколько месяцев.
В-третьих, ты говорил, - он посмотрел на Марио, - что секции A, B и D «Лошадки» отправили на изучение, а C находится на орбите, так? - Эльт кивнул. - Я потому не видел этих трех секций, что через некоторое время их уничтожат вместе с полигоном, а C, по-видимому, уцелеет. И в-четвертых: я вижу вас и видел нашего президента Апер-та. Вы трое переживете эту войну. Аперт - потому что у него есть глубокое убежище, а вы - потому что летите со мной. Именно так я это понимаю, - он ударил кулаком по колену.
- Ты ясновидящий, - заявил Марио после недолгого молчания. Марат пожал плечами и не ответил. Они летели в тишине, прерываемой только писком автопилота.
- Я уверен, что послезавтра, когда полетят наши ракеты, начнется первый акт уничтожения Федерации. Союз выжжет нас до глубины двадцати метров! Подумайте… Я знаю, что это звучит бредом, но не нахожу другого объяснения.
- Ты мог бы все это рассказать командованию, - заметил Марио.
- Как же, так бы они и поверили! Или прикончили бы меня за распространение пораженческих настроений и измену, или засадили бы в дурдом, где я прожил бы до послезавтрашнего дня. Ты же сам не веришь в то, что говоришь.
- Наверное, но твоя гипотеза не подтверждена доказательствами, в ней есть пробелы. Я спросил, почему ты сначала меня не видел, а потом вдруг увидел?
- Я не могу этого объяснить, - Марат пожал плечами. - Если принять мою теорию, то ты не пережил этой войны, а потом что-то изменилось…
- Подожди! - Марио вскочил с кресла и стоял, всматриваясь в окно флаера. - Меня должны были в наказание перевести в корпус Коцца. Сас, судя по всему, планировал это заранее, поэтому ты меня и не видел. А потом ему пришлось меня освободить, чтобы я и дальше занимался тобой…
- Вот! - Марат тоже вскочил на ноги, забыв об оружии, они стояли друг против друга с сияющими глазами. - Понял? - закивал головой Марат и уселся обратно в кресло. - Я не знаю, на что наткнулся там, - он указал на небо, - на какое-то излучение, волны, складку пространства, времени, геометрии. Не знаю. Зато я полностью уверен в своеобразной логике того, с чем столкнулся, и хочу, насколько возможно, к этой логике приспособиться. А вы, если желаете, можете вернуться и рассказать обо всем Сасу. Я выпрыгну с парашютом. Но думаю, что ваше возвращение - это самоубийство. Я уверен: как только вы решите вернуться, то исчезнете с моих глаз вместе с флаером.
- Я лечу с тобой! - вдруг сказал Терек. - С какой стороны ни посмотри - мне не к чему возвращаться. С некоторого времени я плохо себя чувствовал в Федерации.
Эльт Марио сжал голову руками и оперся локтями о колени. Он потер лицо, сплюнул сквозь зубы и посмотрел сначала на Каломера, а затем на Буля.
- По-твоему, я смогу выжить только в том случае, если полечу в Союз. У меня нет аргументов, чтобы с тобой поспорить. По-видимому, ты прав.
Он отстегнул ремень с оружием и бросил его на пол перед Маратом. Терек начал отстегивать свой ремень, но Марат жестом остановил его.
- Эй? Зачем мне столько пушек? - он поднялся и бросил свой лазер на кресло. - Меняем курс?
- Наверное, придется, - сказал Марио и поднялся. - И еще одно: здесь есть аварийный радиопередатчик, и мне кажется, что нас слышали в штабе. А может быть, и не только там.
- Ха! - фыркнул Марат. - Это даже лучше. Они не смогут пожаловаться, что я их не предупредил. Я думал, мы передадим какое-то сообщение из Союза, но так даже лучше, - повторил он. - Только, наверное, все уже предопределено…
Изменение курса и передача открытым текстом просьбы о разрешении на посадку заняли у них несколько минут. Когда по бокам появились два флаера Союза, а два других зависли над их машиной, и Марио включил постоянные позиционные огни в знак того, что они готовы выполнить все предписания, Терек вдруг сказал:
- А если твой… наш… - поправился он, - побег и привел к войне?
- Я думал об этом, - сказал Марат Буль и стиснул челюсти. - У меня нет возможности проверить, но мне кажется, что все было решено намного раньше. Возможно, прежде чем мы родились, или прежде чем наши предки прилетели на Дугею, или прежде чем возник наш мир.
Перевел с польского Алексей ЯКИМЕНКО
© Eugeniusz Debski. Krach operacji «Szept Tygrysa». 1988. Публикуется с разрешения автора.