Заслуживает внимание то, что фон Бок возражал против такой отсрочки, приводя естественные для военного аргументы о том, что она пагубно повлияет на боевой дух его войск. Некоторые знатоки и советники по истории того периода заявляли, что германские войска достаточно сильны, чтобы захватить Балканский полуостров, не принеся вред приготовлениям к Русской кампании. В любом случае суждение о том, что отсрочка нападения на Советский Союз стоила того, чтобы достичь победы вермахта в ходе Балканской кампании, является надуманным.
Когда 22 июня 1941 года началось вторжение германских и союзных им войск в СССР, неудовлетворительные коммуникации и плохие дороги больше, чем оборона русских, замедлили движение германской бронетехники, моторизированных и пехотных частей[4]. Почти с первого же дня график наступления был сбит. Эта потеря времени и крупные контингенты Красной армии, которым удалось выйти из немецкого окружения, создали для Гитлера и вооруженных сил Германии дилемму.
Пытаясь ее решить, Гитлер совершил вторую роковую ошибку. В августе 1941 года он остановил безудержное движение вперед на Москву[5] и направил германские войска на окружение и уничтожение большой группировки русских войск на Украине. И снова стоит отметить, что фон Бок яростно протестовал против такого изменения в тактических операциях. У него были веские причины возражать, но в итоге он только начал вызывать к себе недоверие Гитлера.
С результатами битвы за Киев в сентябре 1941 года, которая оказалась действительно монументальной, но совершенно не ключевой тактической победой, Гитлер снова оказался перед необходимостью решить, как дальше продолжать кампанию. Кончалось русское лето, до начала сезона осенних дождей оставались недели. Стоит ли германским армиям двигаться на Москву, до которой оставалось менее 300 км по прямой (от района Ярцево или Ельни, захваченной немцами еще 19 июля, но потерянной в сентябре)? Насколько эффективной окажется русская оборона? Было ли у русских время установить укрепления и выстроить линию обороны перед своей столицей?
Свое решение возобновить наступление на Москву и захватить город до начала зимы Гитлер принял под сильным влиянием фон Бока. Для фон Бока продолжение наступления на Москву было делом профессиональной гордости и важным военным достижением. Два месяца, с конца июля до конца сентября, он просидел в ожидании этой великой возможности – наступать в столицу Советской России. Он не собирался от этого отказываться.
Вскоре после того, как 30 сентября – 2 октября началось решительное наступление на Москву, пошли дожди, и войска группы армий «Центр» под командованием фон Бока завязли в грязи. Но даже в таком положении им, возможно, удалось бы достичь Москвы, если бы фон Боку удалось побороть искушение уничтожить почти миллион русских солдат, оказавшихся в западне под Брянском и Вязьмой[6]. Это, наверное, было самой серьезной ошибкой, которую совершил фон Бок за всю немецкую военную кампанию в России.
К тому времени, как его люди выбрались из брянского и вяземского сражений, наступила русская зима, которая почти буквально приморозила группу армий «Центр» фон Бока к месту, хоть и с возможностью видеть на расстоянии Москву. И теперь фон Бок предстал перед ужасающей альтернативой: или продолжить наступление, или ему и его войскам придется столкнуться с кошмаром зимовки в снегах и на морозе. В это время Главное командование сухопутных войск (ОКХ) с одобрения Гитлера решило переложить ответственность за продолжение или прекращение наступления непосредственно на самого фон Бока. Естественно, фельдмаршал принял решение наступать, но к тому времени было уже поздно. Немецкие войска не могли противостоять преградам, поставленным самой природой, а также сбоям в их собственной системе снабжения и упорному сопротивлению русских защитников.
Вооруженные силы Германии потерпели свою первую и наиболее серьезную неудачу за всю Вторую мировую войну.
Остается только строить догадки, как бы повернулся ход войны, если бы войскам под командованием фон Бока удалось захватить Москву. Совершенно ясно, что советское правительство продолжило бы и дальше сражаться с германскими захватчиками в глубине территории СССР. Конечно, изначальный план вторжения – операция «Барбаросса» – допускал и такую возможность, предполагая тогда организовать громаднейший военный заслон в 60 дивизий, то есть около миллиона человек, который должен был растянуться от берегов Баренцева моря на севере до границ Афганистана на юге. Все-таки германское завоевание Москвы в августе, или сентябре, или октябре 1941 года, когда войска фон Бока еще имели достаточно сил, чтобы захватить город, принесло бы психологическую и военную победу над русскими, значение которой было бы трудно представить.
5
«Безудержного продвижения» уже не было. В разгаре было Смоленское сражение (10 июля – 10 сентября 1941 года), в ходе которого советские войска, трижды переходя в контрнаступление, заставили немцев 30 июля на центральном участке советско-германского фронта, т. е. Московском направлении, перейти к обороне. С трудом отбивая атаки советских армий под Духовщиной и Ярцево, немцы были вынуждены 6 сентября оставить Ельню, потеряв выгодный в оперативном отношении Ельнинский выступ. Именно Смоленское сражение (а также вынужденный поворот больших сил вермахта из состава группы армий «Центр» на юг, в направлении Киева) поломали все планы немцев на очередной блицкриг.
6
Сильное преувеличение. Общие безвозвратные (пленные, убитые, пропавшие без вести) потери советских войск Западного, Резервного, Брянского и Калининского фронтов с 30 сентября по 5 декабря 1941 года составили 514 338 человек. Кроме того, здесь было не «искушение уничтожить», а отчаянное сопротивление окруженных, которые только под Вязьмой, в частности 12–13 сентября, сковывали 28 дивизий немцев. Войска же Брянского фронта с тяжелыми потерями (103 378 человек безвозвратные потери с 30.09 по 10.11 из 244 тысяч на 30.09.1941) прорвались из окружения. Поэтому фон Бок некоторое время был попросту лишен возможности наступать крупными силами на Москву, хотя сплошного фронта не было (и 16 октября немецкие мотоциклисты, обнаглев, проехали до моста через канал в Химках, где и были уничтожены), но были созданы заслоны стоявших насмерть защитников Москвы. Это позволило советскому командованию подтянуть резервы и временно стабилизировать фронт.