Рейзер встал и закружил ее, после остановился и поцеловал.
— Я должен Кэшу пиво, — засмеялся он.
— Рейзер, ты должен ему пару кружек пива. УЗИ не показало пол второго ребенка. Я подумала, что подожду и сделаю второе тату, когда они появятся на свет, — сказала Бет, удивив Рейзера новостью о том, что они ждут не одного ребенка, а близнецов.
Рейзер зарылся лицом ей в шею, вспоминая, каким придурком он был, когда они только познакомились. Если бы она не простила его, они бы не стояли здесь, в своем новом доме, с двумя малышами, которые скоро появятся на свет.
— Я сейчас вернусь, — сказал Рейзер, избегая ее взгляда.
Он вышел из их спальни, оставив ее стоять обнаженной. Она нагнулась, чтобы поднять халат. Она думала, что он будет счастлив. В ней зародилось сомнение. Надо было более мягко преподнести ему, что у него будут близнецы. За несколько коротких лет он прошел путь от мужчины, который твердо решил, что ни одна женщина никогда не будет иметь над ним власти, до женатого мужчины, а теперь еще и отца.
Они пытались завести ребенка в течение последнего года. Она позволила своему волнению взять верх над здравым смыслом. Рейзеру, должно быть, было слишком тяжело справится с реальностью происходящего. Ей следовало бы знать, что это будет…
Она накинула халат, завязывая пояс. Расстроенная, она начала отходить от окна, когда движение снаружи привлекло ее внимание. Она подошла ближе к окну. На ее губах появилась нежная улыбка. Рейзер стоял на коленях на все еще сырой, грязной земле, склонив голову. В конце концов, он знал, кого благодарить.
Эпилог 1
Диггер сидел, допивая свой кофе. Он ждал, когда его переведут в следующее убежище.
Эти идиоты оберегали его от семей, которые хотели отомстить за тех, кого вернули домой, и от тех, кто узнал, что их женщины никогда не вернутся.
Диггер встал и размял мышцы. Хуже всего была чертова скука. Он привык, что его занимает бизнес или какая-нибудь сука. «Я верну все это», — пообещал он себе. По его расчетам, понадобится шесть или семь месяцев, чтобы их гнев поутих, и они потеряли бдительность. Они забудут о нем, и именно тогда он сбежит и начнет все сначала.
Ему придется начинать все заново. У него не осталось ни одного контакта. Он «спалил» их все, чтобы спасти свою жизнь, но не от гребаной полиции, эти даже не могут сами подтереть собственную задницу. Нет, ему пришлось сдать все: месторасположения своих домов, контакты и женщин. Именно от этого было больнее всего, ведь они были источником его дохода.
Он совершил ошибку, когда отправился в этот маленький городок. Если бы он держался подальше от него, то не встретил бы «Последних Всадников». А он точно никогда не забудет встречу с ними. Они почти прикончили его, при этом не оставив на нем никаких отметин. Он даже не представлял, что такое возможно.
После той гребаной перестрелки он был заперт в их поганой маленькой тюрьме. Он ожидал, что его перевезут обратно в Квинс-Сити, когда дверь его камеры открыл самый огромный ублюдок, которого он когда-либо видел, и отвел его в камеру для допросов.
Он знал, что его будут еще допрашивать, и он сможет сыграть так, будто собирается рассказать о своих сучках, а не просто городить всякую ерунду. Мужчина сел на стул и стал ждать. В этот момент вошли они. Самые злобные ублюдки, с какими он когда-либо сталкивался. Черт, он со своими напарниками были злыми. Кинг был злым, но эти парни подняли понятие «злой» на новый уровень. Они поставили его перед выбором: выдать информацию или умереть в этой комнате. Он раскусил их блеф. Они не могли причинить ему вреда; он находился под стражей в полиции. Закон должен был защитить его.
Это была вторая самая большая ошибка в его жизни.
Они уложили его на стол. У одного из них были цепи с мягкими наручниками, которыми они сковали его руки и ноги. Затем почти разорвали его на части. Ему было не стыдно признаться, что продержался он не долго. Они усадили его обратно на стул и дали карандаш с бумагой, он начал писать, придумывая всякую ерунду, чтобы продержаться в течение ночи, пока рейнджеры не придут и не спасут его задницу.
После первых двух имен, они забрали бумагу и вышли из комнаты, а он начал потеть. Потом они вернулись и снова бросили его на стол, и на этот раз на него набросился тот, у которого в руках были кастеты. Он спрашивал имена, когда к нему подошел другой с бритвой на длинной ручке.
Он назвал им имена и места. Время от времени они забирали бумагу и давали ему чистый лист. Он не был глупцом, на этот раз он знал, что они проверяют и убеждаются, что он по-прежнему говорит им правду. Он рассказал им о большой части своего бизнеса, пытаясь сохранить достаточно, чтобы ему было с чем начать новую жизнь, когда он сбежит. Он солгал и сказал, что рассказал им все. Тогда один из них вставил револьвер ему в горло.