практически все население против них, кроме узкого слоя “передовых” рабочих, то есть
нескольких десятых процента населения России, и все же давили, резали, стреляли, морили
голодом, насильничали, как могли, чтобы удержать эту страну в своих руках. Зачем? Ради
чего? С какой целью? Ради того, чтобы осуществить в завоёванной стране свои
политические принципы. Всеобщий учёт и контроль производимых продуктов, государственную монополию на все виды товаров и их распределение по своему
усмотрению. И это было бы полбеды. Но из углубленного прочтения Ленина узнаём, что эти
учёт и распределение в свою очередь являются средством, а не целью. Средством к тому, чтобы осуществить всеобщую трудовую повинность в стране, то есть заставить людей
принудительно трудиться, заставить их подчиняться воле одного человека – руководителя, диктатора, то есть средством к тому, чтобы все население страны превратить в единый
послушный механизм... Зачем? Ради чего? Зачем живых, инициативных, самодеятельных
людей превращать в единый, послушный, но зато безмозглый государственный механизм, весь подчиняющийся нажатию одной кнопки?”36
Ленин лишь начал это сатанинское глубоко враждебное народу дело, Сталин его
завершил в полном соответствии с предшествующими марксистско-ленинскими
предначертаниями.
Как
пишет
известный
исследователь
ленинизма-сталинизма
А.Автарханов, “всякий согласится, что Сталина можно обвинить только в том, что он был
слишком скрупулёзен в деле выполнения “советской законности”, завещанной Лениным”37.
Реальные результаты практики “военного коммунизма” показали, что созданная в
нашей стране общественная система и присущая ей экономическая модель оказались
неспособными обеспечить достойную жизнь для людей. Всё это вызвало необходимость
перехода к НЭПу и на его основе оживить производство, достичь довоенного уровня. Через
много лет подобные же попытки прибегнуть к рыночным механизмам будут неоднократно
повторены.
Кроме того, известно, что в качестве образца для пролетарского восстания, строительства социализма в нашей стране на безрыночной и безденежной основе Ленин
всегда рассматривал опыт Парижской коммуны 1871 г. При этом всегда умалчивалось о её
военно-политическом и экономическом провале. Этот “ценный” опыт вполне пригодился и
для полного провала безрыночного “военного коммунизма” в СССР.
Однако важно продолжить анализ генезиса созданных в короткий период “военного
коммунизма” основ советской модели экономики (СМЭ).
35 Вопросы экономики № 8, 1990, с. 136.
36 См. Вождь. Ленин, которого мы не знали. Саратов, 1992, с. 162-164.
37 Там же, с. 227.
3 . О с н о в н ы е ч е р т ы с о в е т с к о й м о д е л и э к о н о м и к и
После вынужденного непродолжительного отступления в период НЭПа (В.Ленин
честно заявил о провале политики “военного коммунизма”, после которой была сделана
попытка эксперимента в духе “рыночного социализма) большевики с конца 20-х годов вновь
вернулись к командно-административной модели, сделав её классической. Правда, для
повторного уничтожения рынка в нашей стране, начиная с 1929 г. – года “великого
перелома”, надо было не только провести сталинскую индустриализацию и
коллективизацию, но и продолжить невиданный в мире геноцид, уничтожив заодно и
первое поколение большевиков, так называемых “старых большевиков”, или ленинскую
гвардию. Им на смену пришли “новые большевики”1. Известный знаток становления
тоталитарного режима в СССР П.Струве писал: “Этот строй восторжествовал в результате
гражданской войны и утвердился при помощи небывалого террора … осуществившего
“тотальное” истребление реальных потенциальных противников нового режима”2.
К концу 20-х годов в государственной собственности была крупная промышленность, весь транспорт, почти вся кредитная система, в частной собственности находились почти
всё сельское хозяйство, около 1/ промышленности (прежде всего группа “Б”), значительная
3
часть розничной торговли и незначительная часть кредитной системы (общества взаимного
кредита). Рынок был завален товарами, производство росло быстрыми темпами, жизненный
уровень населения был уже заметно выше, чем в довоенном 1913 г. В политической жизни
страны шли острые дискуссии, активно проявляли себя как левый, так и правый уклоны