Если начальником будет кто-то другой, то бюрократ готов пожертвовать таким будущим и заменить его всем, чем угодно — изменой, войной, разрухой. Поэтому главное противоречие эпохи, проявившееся в Европейском человечестве (включая США и Россию), состоит в несовместимости национальных интересов и интересов либеральной бюрократии — ставленницы транснациональных корпораций и местных монополий ростовщиков и спекулянтов. На одной чаше весов — народы с их традициями, культурой, историей, на другой — Золотой Телец. Если вторая чаша перетянет, то мы переживем крах, подобный краху Античности. Произойдет не только закат Европы, не только смерть Запада, не только Великий Разрыв, но и крах всей христианской цивилизации, всех ее государств и народов.
Не нужно быть профессиональным демографом, чтобы провести элементарную экстраполяцию данных, указывающих на фундаментальное нарушение этнодемографических балансов в США, в России, в Европе. Эти процессы говорят о том, что исторические нации в Европейском человечестве в ближайшие десятилетия утратят большинство. Многие территории уже стали для коренных наций чужими. Чужаки не ассимилируются, стремятся к политической власти и требуют привилегий. Все это они получают от либеральных правительств как откуп от надвигающегося агрессора. Так пала Византия.
Мнимая стабильность подспудно уже лишилась оснований — подмыта этническими сектами во власти и бизнесе. В США весь Юг, а также целые кварталы крупных городов стали для европейцев враждебными и опасными. Для русских в России неприемлемы для проживания все бывшие союзные республики Азии и Закавказья, крайнюю русофобскую позицию заняло также руководство Украины. И в самой России русским приходится бежать с Северного Кавказа и напряженно следить за умножающимися группами агрессивной кавказской молодежи и азиатских гастарбайтеров в русских городах. Эти проблемы безвольно отдаются на откуп бюрократии, но она отказывается разрешать проблему демографических балансов и вступать в конфликты с этническими и расовыми сектами. Тем самым потенциал будущей гражданской войны и межэтнической резни накапливается, пока у закипающего котла не сорвет крышку. Когда это произойдет, исторические нации окажутся в крайне неблагоприятном положении — национальный дух унижен, историческая память ослаблена, национальная солидарность подавлена. Все это — результат альянса бюрократии с национальными и расовыми меньшинствами, формирующими единый фронт, интернациональную федерацию разного рода сект, направленную против современной цивилизации и традиционных культурных ценностей.
В России никогда не было расизма. Однако бездумно копируя западное «общество равных возможностей», российская бюрократия установила также и режим «расизма наоборот». Это Читтам может без обиняков писать про «расизм наоборот», у нас же такое явление подобно наведенной радиации: мы сами никакого расизма не «излучаем». Зато нас «облучили» тупиковыми либеральными концепциями, в которых никак не обойтись без расизма, который «прогрессивная общественность» должна находить и преследовать. Как и в других странах, следующих либеральной парадигме, России предписано найти расизм в стержневой нации и установить режим «расизма наоборот». Российские власти выполнили этот запрос в полной мере. Это дало им обоснование репрессий для русской оппозиции и широкой раздачи льгот этническим сектам. Как в США, в России правовой статус определяется теперь не гражданством, а принадлежностью к этническому или расовому меньшинству. Сходным образом продвигаются и «тендерные проблемы». С одной стороны — навязывание представительства женщин во власти, с другой — потворство «сексуальным меньшинствам». Русским вживляют в тело те же вирусы, которыми больны американцы.
Равенство для неравных с античности определялось как несправедливость. По пути несправедливости ведут свои народы американская и российская бюрократии. «Расизм наоборот» направляется против белых американцев в Америке и против русских (и славян вообще) в России. Причем, в обоих случаях дополнительные возможности власть предоставляет не индивидам, а уже сложившимся этническим сектам. Бюрократия своими руками создает армии будущей гражданской войны.
Политика этносепартизма просматривается Читтамом в мексиканской «реконкисте». Последняя как две капли воды похожа на происходящее в российских «внутренних республиках»: обязанность для госслужащих владеть местным языком, снижение требований к владению государственным языком, введение обязательного изучения местного языка в школах, этнизация полицейских сил, этнизация власти… В России все это — не от численного доминирования «титульного» этноса в той или иной республике (зачастую, «титульный» этнос занимает по численности даже не второе место — как, например, в Башкирии, Карачаево-Черкесии, Якутии и др.), а в том, что вся власть передана московской бюрократией в распоряжение этнического клана. Практически все республики в России похожи не на прообразы национальных государств, а на оккупированные территории. В этом Россия продвинулась к гражданской войне гораздо дальше США.