Педро Луз нанял его потому, что он выглядел скромным и говорил, что убивал людей. Но в ту ночь в квартире старухи Чуррито уточнил:
— Я убивал только коммунистов, а женщин я не трогаю.
И вот теперь он читал Педро лекцию о вреде наркотиков.
— Твое лицо опухнет, как шар.
— Заткнись, — огрызнулся Педро. Он был озабочен только одним — пришлет ли ему госпиталь в Кей Ларго дополнительную дозу дистиллированной воды. Бросишь в нее таблетку, размешаешь — и жизнь опять прекрасна.
— И яйца твои отсохнут.
— Хватит! — рявкнул Педро. — Или я позову друга.
Ему не надо было решать, как разделаться с парнем — застрелить или вздернуть. Он знал, что приятнее.
— Похоже, они совершают по три налета в день, там в Манагуа. Ты тоскуешь по дому? — спросил он у Чуррито.
Лицо никарагуанца скривилось.
— Я так не думаю, — продолжал Педро. — Тогда заткнись и не лезь в мои дела.
Тут появился Челси. Он никогда не видел Педро без рубашки и не мог скрыть своего восхищения при виде его физической силы — лишенный волос бронзовый торс, бицепсы, как дыни, вены, как садовый шланг. Челси впервые видел второго парня — коротышку с кожей цвета земляного ореха.
— Я работаю, — сказал Педро.
— Мистер Кингсбэри хочет тебя видеть.
— Кто это? — спросил Чуррито.
— Босс, — ответил Педро.
— Прямо сейчас, — добавил Челси.
— Можно мне пойти с тобой? — спросил Чуррито. Он не хотел упустить возможности познакомиться с боссом; по мнению его дяди, успех в Америке зависит от этого. От лизания зада.
— Сожалею, — ответил Челси, — но мистер Кингсбэри хочет видеть одного Педро Луза.
— Угу, — отозвался Педро и помахал Чуррито, который не двинулся с места и не произнес ни звука. Глаза его сузились и уставились на Педро, пока тот натягивал свитер. Он указал на синяки от уколов на плечах Педро и произнес:
— Ты сломаешься, парень.
— Заткнись, пока я не открутил тебе башку!
Челси подумал: «И откуда только берутся такие ублюдки?»
Френсис X. Кингсбэри вручил Педро Лузу коктейль, и тот с жадностью принял его.
Шеф охраны был удивлен вежливым тоном Кингсбэри. Порция дерьма — вот, чего он ожидал: следы кражи со взломом еще были заметны в офисе Кингсбэри. Это преступление больно ударило по репутации Педро Луза, который не имел понятия, как найти выход из этого положения. Он надеялся, что поручение в Игл Ридж реабилитирует его.
— Все было сделано в лучшем виде, — сказал Педро.
— Чудесно. Превосходно. — Кингсбэри покачался на стуле. Выглядел он плохо: нервный, с воспаленными глазами, его яркая рубашка для гольфа была помята. Педро подумал: «Уж не колется ли он?» Такая мысль показалась ему забавной.
— Старуха больше не будет вас беспокоить, — добавил он.
— Вы действовали как грабители, сумасшедшие изверги? — уточнил Кингсбэри.
— Конечно. Так подумают фараоны, если она вызовет их. Но я в этом сомневаюсь. Мы ясно дали понять, что будет в таком случае.
— Прекрасно. — Кингсбэри облокотился на стол, и взору Педро Луза предстала бледная татуировка с изображением мышей.
— Две вещи… — начал Кингсбэри и остановился, заметив повязку на пальце Педро.
— Ноготь сошел, — пояснил шеф охраны.
— Однако, — продолжал Кингсбэри, — две вещи, очень хреновые: первая — парни, которые сперли документы и теперь шантажируют меня. Они меня просто сразили.
Педро спросил, сколько денег обещал им Кингсбэри.
— Пять штук. Это слишком много, но я не могу лишиться документов. Они нужны мне.
— Кто эти люди?
Френсис X. Кингсбэри взмахнул рукой:
— В том-то и дело, что обыкновенное дерьмо. Белые отбросы. Я не могу в это поверить, …твою мать.
Педро никогда не мог понять, чем отличаются белые отбросы от черных или испанцев, или других преступников.
— Вы хотите вернуть документы, но не хотите платить? — спросил он.
— Точно — пять штук — и я не надеюсь их вернуть.
Педро Луз коротко засмеялся. Месяцы проходят как сон, опять эта грязная работа, которая похлеще крашения крысиных языков. Он не пролил ни слезинки, когда мышей сперли.
Кингсбэри сказал:
— И вторая вещь — этот парень из отдела рекламы.