— Выкинь это из головы, мы на испытательном сроке.
— Какая разница, — сказал Бад, — мы ведь не арестованы, а этот парень не может помешать нам убежать, он только может не дать нам войти.
Денни призадумался.
— Ты прав, почему бы нам просто не уйти.
— Меня волнует, заряжен ли его пистолет, и имеет ли он право им воспользоваться.
Тут вышел охранник.
— Мисс Лефковиц сказала, что сегодня не ждет посетителей, — сообщил он.
Бад Шварц принял озабоченный вид:
— Ани? Вы уверены, что разговаривали именно с ней? Она, наверняка, просто злится, мы так нехорошо расстались.
— Вы обманываете.
— Сейчас я вам объясню все про Ани.
— Я вам уже не поверю, — сказал охранник. Он развернулся и удалился, закрыв ворота на задвижку.
Джо Уиндер припарковался в конце гравиевой дорожки и стал скидывать свою одежду. Первой была рубашка, затем все остальное. Он почти каждый день приезжал сюда после работы, в зависимости от того, насколько сильно дул ветер. Иногда он ловил рыбу, иногда просто сидел и смотрел. Сегодня он проделал свой путь очень быстро, боясь пропустить лучшее время. Не успел Джо как следует устроиться на берегу, как услышал, что его зовет какой-то женский голос. В любом случае это абсолютно рушило его планы. Повернувшись, он увидел Нину. Она выбиралась из своих голубых джинсов, это было очень непросто.
— Я раздеваюсь, — крикнула она.
— Я вижу.
Она осталась в купальнике, оранжевой кепке и белых кедах. Ну, раз такое дело, Джо уже не сердился, что ему сорвали рыбную ловлю.
Нина смеялась как ребенок, когда добежала до него.
— Вода такая теплая-теплая, ужасно хочется искупаться, — затараторила она, — а что ты сотворил со своими волосами?
— Отрезал.
— Чем?
— Ножом. Не было ножниц под рукой.
Нина подошла поближе и потрепала то, что осталось у Джо на голове.
— Боже мой, почему?
— Челси сказал, что я выгляжу, как голодранец. Нина удивилась.
— С каких это пор тебя волнует то, что говорит Челси?
— Это обязательная деталь внешнего вида. Так распорядился Кингсбэри, или Челси это сам выдумал. Я старался быть игроком в их команде, ты сама этого хотела.
— Скажи, что ты думаешь по этому поводу, — обратилась к нему Нина, вынимая из кармана лист бумаги, — только честно.
— Я всегда честен.
— Начинай, скажи: «Алло».
— Алло, — пропел Джо.
— Привет, — начала читать Нина, — я как раз думала о тебе. Мне показалось, так было бы здорово отправиться куда-нибудь на поезде, только ты и я. Длинное романтическое путешествие. Обожаю покачивание поезда. Сначала тихо-тихо, а потом все сильнее и… — Нина сделала паузу, — потом они становятся быстрее и сильнее. Просто обожаю движения большого локомотива, они меня горячат.
— Лучше будоражат, — предложил Джо, — горячат не совсем подходит.
Нина кивнула в знак согласия.
Джо заметил, что у него клюет (он не тратил времени даром) и скоро надо будет тянуть.
Но рядом сидела Нина в своем черном бикини, по колени в воде. Из-под кепки выбивались белые волосы. И говорила она ни о чем ином, как о сексе своим таинственным голосом. Слова для Джо почти не имели значения, он был очарован звуками ее голоса и садящимся за горизонт солнцем. Нет, в такие часы он определенно любил Флориду.
Тут Нина попросила перестать пялиться на нее и слушать, что Джо и сделал.
«Иногда ночью я представляю тебя локомотивом. Я взбираюсь на тебя сверху, сжимаю твои бока своими коленями. Сначала мы едем медленно, тяжело, потом быстрее, стремительнее, легче, горячее и…»
— И что? — спросил Джо.
— Что хочешь, — ответила Нина, — конец я оставляю им.
— Нет, для такого рассказа требуется весомый конец.
Он убил комара, пытавшегося укусить его в спину. Как тебе такое, например:
«И тут мы падаем в пропасть, совсем неудержимо, все быстрее и быстрее. Я умоляю тебя остановиться, но ты работаешь, как насос, доводишь меня до изнеможения, и я просто таю у тебя на глазах».
Нина откуда-то достала ручку и стала записывать «доводишь меня до изнеможения»…
— Это классно, Джо, спасибо.
— Всегда пожалуйста.
— Мириам тоже пишет что-то новое, говорит, что это будут целые серии. Мне пора идти на работу. Еще чуть-чуть и я опоздаю. Ты остаешься?
— Да, хочу еще немного половить.
— Удачи.
Она стала натягивать свои джинсы.
— О Боже, чуть не забыла, я записала один из тех звонков у себя дома.
Уиндер перестал тянуть леску и уронил удочку.
— Кушер?
Нина покачала головой.
— Нет, какой-то другой голос. Хотя он и сказал, что это доктор Кушер, но голос был совсем не тот, что в прошлый раз.
— Ты уверена?
— Это моя работа, Джо, я день и ночь слушаю мужское вранье.
— Что именно он сказал, Нина? Тот тип, который звонил, хотя он и не Кушер.
— Он сказал, что заблудился в парке.
— Заблудился, — повторил Джо.
— И сказал, что хочет с тобой встретиться около моста Кард Саунд.
— Когда?
— В полночь. Ты ведь не пойдешь, правда?
Джо взглянул на водную гладь. От рыбы не осталось и следа.
— Сегодняшняя ловля умерла окончательно, — сказал он.
8
Баду Шварцу не требовалось открывать глаза, чтобы понять, где он был, запах жасмина одурманивал. Ясно как день — на диване в гостиной.
— Я знаю, что ты уже проснулся, — сказала она. Он предпочитал не открывать глаза сразу.
— Сынок, я знаю, что ты уже здесь. — Она говорила тем же тоном, что и в первую их встречу, это был один из неудачных моментов в начинающейся карьере взломщика. Он был арестован в 1979 году за кражу на 16 улице. Тогда они впервые работали с Денни Поугом. Жертва кражи спокойненько подъезжала к дому, и во встретившейся машине узнала свой телевизор Sony, часы-радио Panasonik, микроволновую печь Amana и компьютер. Все это было свалено на заднем сиденье, потому что переднее было завалено кассетами Neil Diamond, которые воры никак не могли не взять.
Бад Шварц сидел в камере предварительного заключения в городской тюрьме и курил, когда появилась Молли Макнамара. В то время она как волонтер работала в госпитале и в медицинской школе Майамского университета. Ее работой было нахождение заключенных для медицинских экспериментов. Она вошла в камеру в резиновых перчатках и прочей спецодежде.
— Меня оскорбили, — сказал тогда Бад.
Молли окинула его взглядом поверх очков и продолжила разговор.
— Понимаю, ты тянешь на, 18 месяцев.
— 12 максимум.
— Я здесь, чтобы предложить тебе другой выход.
— А я здесь, чтобы выслушать.
Молли спросила его, не согласится ли он испытать на себе новое лекарство от печени.
— У меня с печенью все в порядке.
— Это не важно. Будешь в контрольной группе. Твой срок будет укорочен вдвое. Такие как ты, всегда соглашаются.
— Это для дураков, — протестовал Бад, — я кончусь после этих лекарств.
Когда он спросил о побочных эффектах, Молли прочитала с аннотации: головные боли, высокое кровяное давление, нарушения в работе желудочно-кишечного тракта.
— Нет, одно это уже слишком.
— Но это в худшем случае, многие потребляли его в течение двух лет.
— Нет уж, благодарю.
— Я знаю, ты сообразительный.
— Если бы я был сообразительным, то не попал бы сюда.
В следующий раз она пришла без спецодежды и сказала:
— Хочу посмотреть на взломщика, ты мне нужен.
— Зачем?
— Десять тысяч долларов.
— Очень смешно.
— Позвони мне, когда выйдешь отсюда, ты и твой дружок.
— Ты серьезно?
— Это не то, что ты думаешь.
— Я ничего не думаю.
— Только никому не говори об этом.
— Никто все равно не поверит, десять тысяч.
— Позвони мне, когда освободишься.
— Ладно. Эй, а ты уже передумала испытывать на мне свои лекарства?
— Это было шесть месяцев назад.
Бад Шварц ощупал свою руку. Он почувствовал опухоль величиной с мяч для гольфа.