— Что происходит? Где все?
Мальчику все еще было страшно, но он пришел в себя и был рад, что теперь есть кого расспросить. Он силился вспомнить, как звали этого старика, и не мог. Старик подошел ближе и вынул из кармана куртки обрывок газеты.
— Послушай, Эрик…. Тебя ведь Эрик зовут? Да-да… Я всех в нашем дворе знаю. Ты мне сам вот что скажи, какое сегодня число?
Мальчик, которого, действительно, звали Эриком (или Эврикой, как его окрестили одноклассники, за пятерки по физике), на минуту задумался.
— Сегодня восемнадцатое октября.
Старик протянул Эрику обрывок газеты, на которой была видна дата — десятое ноября, только годом раньше.
— Чуть больше года, стало быть прошло, — вздохнул старик, — мне казалось, что не меньше двух. А я так и не нашел, что меня здесь держит.
— Я ничего не понимаю, — сказал Эрик, — Что прошло, после чего? Держит вас где? Куда все пропали? Почему так темно, если фонари горят? Где машины и ночное такси? Почему в окнах горит свет, а земля черная, не отсвечивает? Что это за сизый дым? Почему все двери открыты? Часы…
— Погоди, погоди… — затряс головой старик. — я тебе не справочное бюро… Э-эх… да ты и не знаешь, что это такое… В общем, я тебе не Гугл и не википедия. Если хочешь спросить что-то, то делай это прилично.
Он побрел вдоль дома, в сторону последнего подъезда. Эрик поплелся за ним. «Делай это прилично». Это как? Эрик остановился.
— Простите, как вас зовут?
Старик тоже остановился, и его сутулые плечи дрогнули от беззвучной усмешки. Он обернулся и одобрительно кивнул.
— Яков Наумович Вайзман к вашим услугам. Можешь называть меня, как мои племянники — Дядьяша.
— Очень приятно. Вы знаете, куда все пропали?
— Я бы не с этого вопроса начал, на твоем месте, ну да ладно. Никто никуда не пропал. Они все здесь, просто ты их не видишь. Пока. И двери все заперты, как и положено, и часы идут. Машины тут можно услышать, только если они попали в ДТП, но я сам видел только одно в нашем районе. Это громкое дело, мимо ушей не пропустишь… Все тут как всегда. Просто нас с тобой тут нет.
— Как это?
— Эрик… — сказал новый-старый знакомый Дадьяша, положил обе руки мальчику на плечи и посмотрел в глаза. Глаза были черные, а белки как будто подсвечивало изнутри, — Это неприятно будет узнать, но тебя больше нет. И меня тоже. Мы умерли. Я — в прошлом году, а ты — сегодня. Хотя могло уже пройти несколько дней, тут не поймёшь… время то быстро летит, то медленно…
Но Эрик не слышал рассуждения про время. Он стряхнул руки Дядьяши с плеч и стал ощупывать свои лицо, грудь, ноги и руки… По лицу катились слезы, в груди быстро-быстро стучало, ноги и руки были холодные. Он запустил пальцы в густую шевелюру, стиснув голову, в которой все мысли смешались и отказывались подчиняться логике. Всё, что он знал до сих пор, не сочеталось с тем, что он увидел и услышал сегодня. И вдруг он замер. Его пальцы нащупали на затылке нечто такое, чего там не должно было быть. Он поднес красные пальцы к глазам и закричал.
* * *
Дядьяша неуклюже завязал бинт узелком за ухом Эрика и убрал ножницы обратно в ящик своего кухонного стола. Эрик все еще всхлипывал, но глаза его высохли, и он перестал дрожать.
— Ну как? Толку от повязки, конечно, нет, но так тебе будет удобнее. Ты где навернулся-то?
— В подвале. На кирпичи упал… неудачно.
— М-да… Такой молодой. Тебе бы жить, да жить. Кем стать-то хотел?
— Астрофизиком.
— Э-эх! — Дядьяша с кряхтением поднялся, — А меня кондрат хватил. Был бы кто рядом, может пожил бы еще. Но я отметил восемьдесят два, а ты — двенадцать. Хотя… Ты, знаешь ли, думай о позитиве. Тебе, можно сказать, повезло. Ты избежал больших разочарований, мой юный сосед… и долгих лет старческих болячек. Тебя не попрут с работы, чтобы освободить дорогу молодым. И развод ты никогда не испытаешь, и предательства тех, кто считается роднёй…
— Мама! — воскликнул Эрик, — Как она… Она же…
Он вскочил. Голова у него была неумело забинтовала, как у раненого солдата. Он кинулся было к двери, но только беспомощно посмотрел на Дядьяшу. Мысли опять принялись путаться, грудь наполнилась горечью и ужасом, слова застряли в этой смеси, и он обмяк.
— Я научу тебя, как увидеть ее, — вздохнул Дядьяша. — Хотя, поверь мне, легче тебе не станет. Техника простая. Видишь этот старый телевизор в углу? Я его купил еще до твоего рождения. А теперь в этой квартире живет мой племянник. Он эту рухлядь выкинул давно. Слушай внимательно. Смотри на этот телевизор и начинай потихоньку отводить глаза в сторону… Вот так… пока он не станет тебе виден лишь краем глаза. Если сразу не получится, попробуй еще раз.