Мы заказали роскошный номер с двумя спальнями, одной большущей гостиной, выполненной в каком-то викторианском стиле, и ванной комнатой, пригодной для проведения чемпионатов по водному поло. Вид из гигантского панорамного окна открывался пасторальный: большой цветущий луг, заканчивающийся березовой рощей, где-то вдали, за частоколом деревьев, виднелась узкая лента реки.
— Фигасе! — сказал я. — Сколько, говоришь, тут жителей?
— Почти сорок.
— Зачем им такой дорогой отель?
— А что, в бараках гостей принимать, как в наших районных центрах? Они живут в другой стране, нам не понять. Это лучший отель в городе, а у нас с тобой люксовый номер. Через стену такой же, в нем останавливаются важные шишки, которые приезжают к местным властям на переговоры. Тишина и покой. Утром после завтрака выходишь на свежий воздух и гуляешь… просто рай. Я пожил тут немного, пока не кончились бабки. Рад сюда вернуться.
На самом деле мне тоже понравилось.
— Закажем жрачку в номер? — предложил напарник по разврату. — Цены, конечно, не пчелкинские, но ты можешь себе позволить.
«Могу», — подумал я, когда увидел в гостиничном меню ошеломительные цены, обозначенные всего двузначными числами. Я заказал все самое вкусное.
Через двадцать минут к нам в номер из ресторана привезли на тележке плотный ужин — семгу в соусе бешамель, телятину по-бургундски, жареный картофель, куриные окорочка, салаты из свежих овощей. В баре возле холодильника мы обнаружили две бутылки коньяка. Евгений Палыч с плотоядным вздохом опустился на диван.
— Давно я так не харчевал.
— Надо было озаботиться получением человеческой профессии.
— Поговорим об этом через месяц.
Едва официант удалился, мы опрокинули по первой. Потом налили по второй и немедленно выпили. Палыч полез в холодильник за льдом, бормоча на ходу что-то об утраченных иллюзиях и забытых привычках столичной аристократии. Я немного размяк. Будущее уже не виделось таким туманным и пугающим, как полчаса назад. В конце концов, из всех вариантов параллельных миров, в которые я теоретически мог угодить, ступив на полустанок, этот был далеко не самый худший.
После третьего бокала мы уделили время закуске, потом вышли курить на балкон. Я тоже сунул в зубы сигарету, потому что уже плевать хотел с высокой колокольни на предостережения Аллочки Сиротиной. Право слово, что мне Сиротина, которая сейчас черт знает где?
Сделав несколько затяжек, я, впрочем, почувствовал легкий укол совести. Ведь они меня там потеряли, я для них пропал без вести. Мало того, что у них полетел финал сериала, так ведь и мое исчезновение станет достаточным стрессом.
Словно услышав мои мысли, Женя глубокомысленно изрек:
— Я полагаю, на твоем бегстве ребята сделают дополнительные рейтинги.
— Не исключено.
— Я даже представляю заголовки: «Странное исчезновение Косого!». «Кто стоит за убийством Сергея Круглова?». Целую программу у Малахова тебе посвятят.
— Кошмар, — выдохнул я.
Он распахнул стеклянные створки балкона. Я услышал стрекот кузнечиков, пахло вечерней свежестью и травой. Это было роскошно, без преувеличения. Закат окрасил березовую рощу в кислотные цвета. Неведомый мне мир засыпал.
— Брось, не бери в голову! — Женя хлопнул меня по плечу. — Вот где жизнь! Вот где любовь! Вот где счастье!
Он бросил недокуренную сигарету вниз. Она описала дугу и рассыпалась искрами на тротуаре.
— Мир новый, а привычки старые, — буркнул я.
Впрочем, к черту сантименты. Мы загудели. Представляя себе возможный финал, я предусмотрительно спрятал все ценное содержимое бумажника, включая банковские карты и часть наличных денег, в сейф, который нашел в небольшом шкафу в прихожей. Сработала старая установка: если пьешь в незнакомом месте и с чужими людьми — оставь в кармане только необходимый лимит. Выручало не раз.
Первая бутылка ушла за милую душу вместе с семгой и телятиной, причем большую часть деликатесов сожрал Петровский. Буквально — сожрал, налетев на блюда с энтузиазмом бедняги Оливера Твиста. В какой-то момент мне показалось, что он сейчас протянет пустую тарелку и жалобно проскулит: «Можно мне еще добавки, сэр?». Я сделал еще один заказ, нам принесли четыре порции свиного шашлыка. Я и сам проголодался, вспомнив, что последний раз обедал в вагоне-ресторане еще на подходе к Самаре.