— В этом значимость одной личности, вопреки легендам, утверждающим, что индивидуум — ничто, а масса — все.
— А если мы упустили не одного члена Второго Основания, а несколько десятков — тогда что? Они опять соберутся, восстановят свои силы, найдут и обучат новых членов, а нас снова сделают статистами!
Бранно серьезно спросила:
— Вы верите в это?
— Убежден!
— Но скажите, советник, ради чего им беспокоиться? Зачем жалким остаткам цепляться за дело, которое никто не приветствует? Что заставляет их вести Галактику ко Второй Галактической Империи? И если, все же, маленькая группа настаивает на выполнении своей миссии, стоит ли нам тревожиться? Почему не принять план, испытывая благодарность за то, что они следят, как бы мы не сбились с пути?
Тревиз протер глаза. Несмотря на свою молодость, он, видимо, устал больше, чем мэр:
— Я не могу поверить! Вы серьезно полагаете, что Второе Основание делает это для нас? Что они, в некотором роде, идеалисты? Неужели вам с вашим знанием политики — практическим знанием — не ясно, что они делают это для себя?
Мы — отрезанный ломоть. Мы — машина, сила. Мы работаем, истекаем потом, кровью и слезами, а у них только контроль — тут поправить усилитель, тут поджать контакт — все это делается легко! И когда через тысячу лет этого тяжелого изнурительного труда мы воздвигнем Вторую Галактическую Империю, люди Второго Основания станут в ней правящей элитой.
— Значит, вы хотите отбросить Второе Основание? — переспросила Бранно.
— Пройдя полпути ко Второй Империи, вы хотите попытаться выполнить задачу только нашими силами, с помощью нашей собственной элиты. Так?
— Конечно! А разве вы не хотите этого же? Мы-то с вами не доживем до завершения, но у вас есть внуки, когда-нибудь они будут и у меня, у них будут внуки и так далее. Я хочу, чтобы они воспользовались плодами наших трудов, хочу, чтобы они видели в нас источник и восхваляли нас за то, что мы сделали. Я вовсе не хочу впасть в таинственную конспирацию, придуманную Селдоном — он не мой герой. Я бы даже сказал, что он страшнее Мула! О, Галактика, я хотел бы, чтобы Мул уничтожил план полностью и навсегда. Мы пережили бы Мула — ведь он тоже был смертным. Второе же Основание похоже — бессмертно.
— Но вы хотели бы разрушить Второе Основание, не так ли?
— Если бы я знал, как это сделать!
— А поскольку вы не знаете, то допускаете, что оно хочет уничтожить нас?
Тревиз помолчал.
— Я допускаю, что вы можете быть под их контролем. Ваши точные догадки насчет того, что скажет изображение Селдона и ваше последующее обращение со мной могли исходить от Второго Основания. Возможно, вы просто пустая раковина, которую заняло Второе Основание.
— Тогда зачем же беседовать со мной?!
— Если вы под контролем Второго Основания, я в любом случае пропал...
Хоть часть злости излить! А вообще-то, я склонен думать что вы не под контролем... Просто не знаете, что делаете!
— Что же, на этот раз вы не ошиблись. Да, я не нахожусь ни под чьим контролем, кроме своего собственного. Но у вас не может быть уверенности в моей правоте. Будь я под контролем, разве бы я призналась в этом? А может быть, я и сама не знаю, что я под контролем?
Нет смысла задаваться такими вопросами. Я уверена, что я не под контролем, и вам остается поверить в это. Давайте все обсудим. Если Второе Основание существует, то, конечно, их главнейшая забота — удостовериться, что никто в Галактике не знает об их существовании. План Селдона работает хорошо лишь в том случае, если пешки — то есть мы — не знают, каким образом он работает и каким образом ими манипулируют. Во времена Аркадии Второе Основание было уничтожено именно из-за того, что Мул сфокусировал на нем внимание Первого Основания. Может быть следовало сказать — почти уничтожено, советник?
Таким образом, можно сделать два вывода. Первый — мы вполне можем предположить, что их вмешательство минимально. Мы допускаем, что полностью взять верх над нами невозможно. Даже у Второго Основания, если оно, разумеется, существует, есть границы власти. Захватить что-то и позволить другим об этом догадаться — значит исказить план. Следовательно, мы можем заключить, что их вмешательство мягкое, не прямое, и значит, я вряд ли под контролем. И вы тоже.
— Это одно заключение, — заметил Тревиз, — и я, пожалуй, приму его, возможно, приняв желаемое за действительное. Каково же второе?
— Второй вывод прост и неизбежен — если Второе Основание существует, то достоверно лишь одно: всякий кто думает, что оно существует и говорит об этом, крича на всю Галактику, должен быть сразу и незаметно убран. С этими заключением вы тоже согласны?
— Поэтому вы и арестовали меня, мадам мэр? Защищаете меня от Второго Основания?
— В какой-то мере. Тщательная запись Лиона Кодила, раскрывающая ваше мировоззрение, будет опубликована не только для того, чтобы народ Терминуса и всего Основания не был чрезвычайно растревожен вашей глупой болтовней, но и для того, чтобы не насторожить Второе Основание, если оно существует. Я не хочу, чтобы оно обратило свое внимание на вас.
— Подумать только! — воскликнул Тревиз с тяжеловесной иронией. — Ради меня? Из-за моих прекрасных глаз?
Бранно неожиданно рассмеялась.
— Я еще не так стара, советник, чтобы не видеть ваших тридцати лет и ваших прекрасных карих глаз, и это могло бы стать достаточным мотивом. В то же время я и пальцем бы не шевельнула, ради спасения ваших глаз и всего остального, что у вас есть, если бы речь шла только о вас. Под угрозой моя жизнь и жизнь многих других, куда более умных и ценных, нежели вы, под угрозой все наши планы.
— Вот как? Значит вы верите, в существование Второго Основания, раз так бурно реагируете на возможность их отклика?