— Это не важно. Компьютер может показать ее в любой ориентации. Мне стоит только выразить желание — даже не вслух.
«Сменить координаты!».
Упражнение воли не несло точной команды, однако изображение Галактики стало медленно меняться. Мозг Тревиза вел машину, и она делала то, что он хотел.
Галактика медленно повернулась, так что ее можно было видеть под прямым углом к галактической плоскости. Она вытянулась, подобно сверкающему гигантскому водовороту с дугами тьмы, узлами яркого света и центральным пламенем.
Пилорат спросил:
— Как может компьютер видеть ее из такого положения в космосе, из положения, которое находится более чем в пятидесяти тысячах парсеков отсюда? — И затем добавил задыхающимся голосом: — Пожалуйста, извините мое любопытство. Я ничего не знаю обо всем этом.
Тревиз ответил:
— Об этом компьютере я знаю так же мало, как и вы. Но даже простой компьютер может менять координаты и показывать Галактику в любом положении, начиная с того, которое может считаться нормальным по отношению к положению компьютера в космосе. Конечно, он всего лишь использует имеющуюся информацию, и при изменении бортовой точки видимости, в изображении появляются пробелы и пятна. В данном же случае...
— Да?
— Мы имеем великолепное зрелище. Я подозреваю, что компьютер набит всевозможными картами Галактики, и способен видеть с любого угла одинаково легко.
— Как составляется полная карта?
— В память компьютера вводят координаты каждой звезды.
— Каждой? — Пилорат был потрясен.
— Ну, может быть, не все триста миллиардов. Должны включаться звезды, дающие свет на обитаемые планеты, это уж обязательно, и, вероятно, звезды спектрального класса «К» и ярче. Это значит — семьдесят пять миллиардов, по крайней мере.
— Каждая звезда населенной системы?
— Может, и не все. В конце концов, во времена Хари Селдона было двадцать пять миллионов обитаемых планет — это вроде бы громадное количество, но на каждые двенадцать есть только одна звезда. Спустя пять столетий после Селдона общий развал Империи не способствовал дальнейшей колонизации. Очевидно, осталось еще полно планет пригодных для обитания, и теперь обитаемых миров, возможно, миллионов тридцать. Вполне вероятно, что не все эти новые миры внесены в память.
— А старые? Они, конечно, должны быть все без исключения?
— Думаю, да. Гарантировать не могу, конечно, но я был бы удивлен, если бы какая-то давно колонизированная планета была упущена. Позвольте мне показать вам что-нибудь, если мои способности в управлении компьютером могут зайти достаточно далеко.
Руки Тревиза слегка напряглись и как бы глубже вошли в ладони компьютера. Это не было обязательным: ему было достаточно спокойно и небрежно подумать: Терминус!
Он подумал, и в ответ появился искрящийся бриллиант на самом краю водоворота.
— Это наше солнце, — возбужденно сказал он. — Звезда, вокруг которой вертится Терминус.
— Ох, — произнес Пилорат с тихим дрожащим вздохом.
Яркая желтая точка света возникла в скоплении звезд глубоко в центре Галактики, но в стороне от центральной дымки. Она была, пожалуй, ближе к тому краю Галактики, где находился Терминус.
— А это, — сказал Тревиз, — солнце Трантора.
Еще один вздох, и Пилорат поинтересовался:
— Вы уверены? Всегда говорили, что Трантор находится в центре Галактики.
— В каком-то смысле это так и есть. Он настолько близок к центру, насколько планета может находиться, оставаясь обитаемой. Трантор ближе к центру, чем любая другая большая населенная система. Истинный центр Галактики состоит из черной дыры массой почти в миллион звезд, так что центр — это яркое место. Насколько нам известно, там нет жизни и, вероятно, быть не может.
Трантор — на внутреннем витке спирали, и поверьте мне, если бы вы видели его ночное небо, вы подумали бы, что он в центре Галактики. Снаружи он окружен мощным скоплением звезд.
— Вы были на Транторе, Голан? — спросил Пилорат с оттенком чистой зависти.
— Нет, но я видел голографические изображения его неба.
Тревиз сумрачно смотрел на Галактику. В великом поиске Второго Основания во времена Мула все играли с галактическими картами, и на этот счет было написано множество томов и сделано множество снимков.
И все это потому, что Хари Селдон сказал в самом начале, что Второе Основание будет устроено «на другом конце Галактики», там, «где кончаются звезды».
На другом конце Галактики!
Как только Тревиз подумал об этом, в поле зрения появилась голубая линия, тянущаяся от Терминуса через центральную черную дыру Галактики к другому ее концу. Тревиз прямо подскочил: он не заказывал эту линию, но представил ее себе очень ярко, этого оказалось достаточно для компьютера.
Но, конечно, прямая линия, идущая к противоположной стороне Галактики, не обязательно указывала «другой конец», о котором говорил Селдон. Аркадия Дарелл, если можно верить ее автобиографии, сказала фразу: «Круг не имеет конца», и все приняли это за истину.
И хотя Тревиз старался подавить эту мысль, компьютер оказался слишком проворным: голубая линия исчезла и вновь появилась в виде кольца вокруг Галактики, которое прошло через красную точку солнца Терминуса.
Круг не имел конца, а если круг начинался на Терминусе, он им же и кончался, и тогда Второе Основание действительно было найдено Оно жило в том же мире, что и Первое.
Но если в действительности его не нашли, если так называемая находка Второго Основания была иллюзией, тогда что? Что — кроме прямой линии и круга может иметь смысл?
— Вы тренируете воображение? — спросил Пилорат. — Почему здесь голубой круг?
— Просто я проверяю свой контроль. Хотели бы вы найти Землю?
Наступила напряженная пауза, затем Пилорат спросил:
— Вы шутите?
— Нет, я попробую.