Может, это Сэм?
Медсестра вышла в вестибюль, дверь за ней закрылась. Абра распахнула глаза, осмотрелась, и сразу на нее нахлынула боль – она шла из центра живота и распространялась по всему телу до самой шеи и ступней. Абра закусила губу, сдерживая крик, и бережно обхватила рукой живот, стараясь унять боль. Похоже, действие анестезии кончилось.
Кресло в углу, в котором раньше сидел отец, пустовало, но на подушках все еще виднелся отпечаток его тела. Наверное, папа ушел искать маму или отправился за чашечкой хорошего кофе. В любом случае в палате его не было: Абра осталась одна.
Она аккуратно повернулась, спустила ноги с койки, села и прислушалась. Кажется, снова тот звук! Он доносился откуда-то издалека и звал к себе, заставляя забыть о боли. Абра с тоской оглянулась на подушку. Вот бы снова улечься под одеяло и уснуть.
Но вдруг она нужна Сэму?
Абра осторожно поставила ноги на холодный пол, подалась вперед и соскользнула с кровати. Боже, как больно!
Полоски на подошвах больничных носков немного липли к полу при каждом шаге, шурша, словно отрывался пластырь. В тыльной стороне руки торчал катетер капельницы, трубки шли к двум мешкам с прозрачной жидкостью, свисавшим с чего-то вроде вешалки на колесах. Абра тащила ее за собой, и колеса поскрипывали в такт шагам. Стояла самая середина ночи, поэтому в палате царила темнота.
В вестибюль вела тяжелая деревянная дверь с металлической ручкой. Абра надавила на ручку и заскрипела зубами, когда та звякнула, открываясь, но кажется, никто ничего не заметил. Абра посмотрела в щелочку на пост медсестры: там было пусто, значит, дежурные заняты, а путь – свободен.
Абра тихонько выглянула в коридор и, крадучись, направилась к лифту. Створки раздвинулись – она скользнула внутрь – и задвинулись. Абра нажала кнопку «4», а потом поднесла руку к лицу. Катетер дернулся. Кожа Абры все еще пахла дымом пожара, от которого они с Сэмом еле унесли ноги. Запах был такой сильный, что Абра сморщилась. Интересно, что нужно сделать, чтобы смыть не только гарь, но и воспоминания о произошедшем? Ведь все случилось лишь утром, наверное, и суток не прошло.
Амарок.
Падение мистера Теннина.
Ядовитые речи мистера Джинна.
Абру пробил озноб, и она плотнее закуталась в больничную рубашку. Даже та пропахла дымом! Необходимо найти Сэма и убедиться, что с ним все в порядке. Обсудить произошедшее. Нужно же удостовериться, что это не сон!
На миг ей показалось, что лифт доставит ее прямиком в психушку – возможно, все это лишь галлюцинации и сейчас ее лечат, а она бултыхается в болоте безумия.
Боль снова скрутила все тело Абры, вместе с болью вернулись и воспоминания, которые она никак не смогла бы выдумать. Как она висела в пасти Амарока, а тот тряс ее, как тряпичную куклу. На миг Абра вспомнила, как ломались ее кости, и чуть не закричала, но только жалобно всхлипнула. И сразу на поверхность всплыл еще один скрытый образ – то, как она исцелилась. На теле остались лишь слабые следы. Это был просто сон или мистер Теннин вернул ее из какого-то неведомого места?
Абра снова задрожала. Двери лифта открылись. Она вышла наружу, готовясь отвечать на вопросы медперсонала. Сейчас ее отчитают и выдворят обратно в палату. Но вестибюль и на этом этаже оказался пустым. Стояла глухая ночь, но все равно где-то же должны были быть пациенты. Почему так тихо? Куда подевались медсестры и врачи?
Абра не знала точно, в какой палате лежит Сэм, только то, что из-за обожженных ладоней его разместили на четвертом этаже. Абра бросила взгляд на собственные ладони, снова принюхалась. Дым. Вспомнила, каким тяжелым был меч в ее руках, как быстро он полетел в мистера Джинна. Возможно ли это вообще? Разве она смогла бы запустить клинок на такое расстояние?
Содрогнувшись всем телом, как от удара током, она с досадой остановилась – колеса штатива капельницы скрипели слишком громко. Тогда Абра сняла пакеты и понесла их сама – по одному в каждой руке, а капельницу бросила в коридоре. Пакеты были теплыми, скользкими и тяжелыми, зато Абра теперь могла передвигаться бесшумно.
В поисках Сэма она ходила от палаты к палате, осторожно заглядывая в каждую. Что сказать ему, если он отыщется? Что ей вообще нужно? Доказательства – вот что. Своего друга. Старого доброго друга. Абра вдруг вспомнила о маме Сэма – впервые с тех пор, как они вышли из горящего леса.
Слезы подкатили к глазам. Абра заглянула в очередную палату и быстро отпрянула. Там лежал Сэм, но с ним был кто-то еще. Может быть, медсестра или врач?… Абра снова незаметно заглянула внутрь: женщина, что стояла в палате Сэма, была одета в медицинскую форму. Только туфли выбивались из общего вида. Большинство сестер носили белые теннисные туфли, а у этой на ногах красовались блестящие черные лодочки на шпильках. И волосы распущены по плечам, а не завязаны в пучок или хвост. Она задавала Сэму вопросы, но Абра не сумела разобрать слов. Сэм сидел, прижавшись к спинке кровати. Он покачал головой, затем что-то сказал и снова покачал головой.