— Какие интересные молодые люди, — вздохнул Камориль, провожая взглядом парочку музыкантов. — Что ж я так безобразно сегодня выгляжу. Но, ничего не попишешь. Пойдем, Никола. Остальные, наверное, уже в гостевой комнате. Тут же не только клуб, но и подпольная гостиница. А ты не знала? А почему бы и нет. Можешь мне пока что ничего не рассказывать, чтобы по пять раз не повторяться. Тебе же наверняка есть, чем поделиться, а?
— Алло, мам? Да, со мной все в порядке. Не волнуйся, пожалуйста. Нет, мам, не надо вызывать никого. Ну правду говорю, все хорошо. Нет, никто меня не украл и на органы распилить не хочет. Ну поверь мне, а. Ну вот, смотри. Если бы меня украли не на органы, то потребовали бы выкуп, да? А если бы украли на органы или в какое-нибудь рабство, то не дали бы тебе звонить, правда?.. Мам. Помнишь, два года назад ты отпускала меня с ребятами в поход, тоже неожиданно? Было. Просто ты забыла, наверное. И тогда все было хорошо, никаких клещей, никаких маньяков, я вернулся цел и невредим, ну, разве что, слегка обгорел… Ну вот, и в этот раз все тоже будет хорошо.
Ромка сунул мобильный в карман. Машина летела по трассе с той опасной скоростью, с которой ездят пьяные молодые смертники. За тонированным стеклами с трудом различался только-только пробудившийся рассвет. Узенькая его полоска была голубовато-фиолетовой, а море под ним казалось огромной, серой, гранитной глыбой.
— О маме ты тоже не волнуйся, — сказала Варамира, не оборачиваясь. «Бабка», а название это молодой женщине, ехавшей на переднем сидении дорогой иномарки, подходило слабо, — устало потерла переносицу. — М-м, скорей бы лечь и проспать часов двенадцать. Ну, или хотя бы часов пять. Ты уж не обессудь, что сразу не начнем, но мне правда нужно отдохнуть.
— Ага.
Ромка уставился в окно. События вчерашнего дня были похожи на ломкие ледяные осколки, они дробились в голове и сверкали гранями эмоций, тех, что всего острей. Понятно, что решение «пойти с бабкой» было весьма опрометчивым. Но он-то думал почему-то, что она, максимум, заведет его за угол, или прямо через пару метров вынет из него сверкающий волшебный меч, или коснется как-нибудь по-особенному и он тут же обретет знания, предназначенные для самого сильного в мире пророка. Отчего-то было именно такое предчувствие. Иначе зачем «бабке» пропадать на столько лет, а потом возвращаться? Это значит, она — суть вместилище древнего знания, и никак иначе. Но, когда Ромка спросил у Варамиры, когда же она его научит (а было это за квартал от городской площади, где упыри скрутили Зубоскала и компанию) «бабка» недоуменно посмотрела на него и пожала плечами:
— Ну, поживем чуток у меня, не спеша тебе все и расскажу, что к чему.
— То есть, как это?.. — опешив, вопросил тогда Роман, выдергивая из рук женщины свою ладонь. — Вы же сказали, что я смогу спасти Мйара!
— Нет, не говорила… я только сказала, что ты никому не сможешь пока помочь.
Ромка не нашелся, что ответить. И от этого словесного бессилия его заполонил гнев. Ромка сжал кулаки и выпалил:
— Да как это так?.. А как же «сила, способная изменить мир»?! Вы мне наврали все! И что вы — моя бабушка, тоже наврали, выходит?..
Варамира подошла чуть ближе. Сцепила руки в замок перед собой. Потом заправила за ухо вьющуюся черную прядь.
— Доказательств у меня нет, это ты прав, — сказала она тихо, — но… насчет этого человека, которого ты хочешь спасти. Тебе не нужно этого делать, он справится сам. Даньслав ведь наказывал тебе искать у него помощи, а не самому помогать ему, так? Такова твоя и его судьбы.
— Не по-человечески это! — Ромка фыркнул. — Судьба — это мой собственный выбор!
— Да я сейчас не о том, Ром, — Варамира поджала губы. Вновь протянула Ромке руку: — Я - не судьбоплет, но я тоже вижу «изнанку бытия» и, в отличие от тебя, многое о ней знаю. Так вот, тот человек, которого ты хочешь спасать, — это не он «стержень» облавы. Если б ты мог не только видеть изнанку, но и понимать, что к чему, ты бы не волновался за него. Он просто дружит не с теми…
— Вы имеете в виду некроманта? — сказал Ромка прежде, чем успел подумать о том, что, может быть, стоит что-то от этой женщины скрыть. Но скрывать было поздно.
— Да, его. Это старое существо с нелегкой судьбой, закрученной, как пружина, шитой-перештопанной. Да, более всего его душа похожа на душу некроманта… Но, впрочем, столько связей с реальностью — это, скорее, хорошо, чем плохо, такие в воде не тонут.
Варамира опустила руку, которую Ромка во второй раз так и не принял.
— Хорошо, — вздохнула она. — Просто дай мне шанс и я докажу тебе, что мне можно доверять и что я — та, кем являюсь.