— А там что, одна всего лодочка? А как бы мы все вместе на ней уместились?
— Так не с веслами же лодка, — улыбнулся Камориль. — Мы с тобой пойдем на запад… обогнем вот этот мыс, там будет подряд пять бухт, — пройдем поверху, и дальше уже будет видно одно из прибрежных сёл. А там к кому-нибудь пристанем из частников и, думаю, сумеем добраться до города.
— А с ним как? — спросил мальчик.
Камориль снял с себя порванную в нескольких местах серую майку, и, растянув ее в руках, произнес:
— В юбочке походит! Буди!
— Ах вот почему мне пришлось тащиться через всю ту деревню полуголым и ловить на себе удивленные взгляды краснеющих старушек, — протянул Мйар.
Камориль всплеснул руками:
— Как будто бы те старушки голых мужиков в жизни не видели! Стало быть, их что-то другое в тебе смутило… — потом осекся. — Стоп. Это все, что тебя заинтересовало в моем рассказе?..
Мйар не знал, что сказать. Вымолвил все же, подумав:
— Ну, мне кажется, что я должен… тебя… вас поблагодарить, ребята. Вы спасли меня от этой страшной Мертвари…
— Кажется, он не понял, — произнес Эль-Марко, лениво помешивая остывший чай. — Или делает вид, что не понял.
— Я тоже кое-чего не поняла, — произнесла Мари. — Я тут кое-что посчитала на салфетках… — Мари запнулась. — Ну…
— Смелей-смелей, что там ты насчитала? — подбодрил ее Камориль, глядя заинтересованно.
— В общем… — Мари справилась с собой. — Учитывая дату окончания войны, выходит… Что вам, Камориль, шестьдесят, а тебе, Эль-Марко, тридцать семь лет, — Мари говорила все более тихим голосом, и «семь лет» прозвучало почти не слышно. — Вот.
Эль-Марко вздохнул и сказал успокаивающе:
— Я тебе потом как-нибудь это все подробно объясню. Я же целитель… Это у меня в крови. А сейчас все в порядке, переходить на «вы» не надо, и… ну…
— Это все, что ты насчитала интересного? — осведомился Камориль.
— Нет, — ответила Мари. И спросила чуть более уверенно: — Еще… еще мне немного непонятно, как… то есть, если отец Николы погиб тогда, у пика Сестрицын Зуб, то как Никола могла родиться через четырнадцать лет после его смерти? Или ей тоже намного больше? Может, она в…
— Нет, мы не вампиры, — ответил Камориль, — никто из нас не вампир. Про Константина и Николу — это тоже отдельная история, я тебе как-нибудь расскажу, что знаю, хоть тут у нас опять все мутно и уверенности нет… Но, если вкратце, то именно из-за этого Константин Рэбел сунулся на ту охоту, — Никола и ее мать были его причиной.
Никс же уже давно спала, свернувшись клубком в углу кухонного дивана.
Как и в давешнем рассказе Камориль, за разбитыми кухонными окнами едва-едва начинал просыпаться рассвет, все еще очень молодой. Чай наливали в пятый раз, а абсент давным-давно кончился и был заменен карамельным ликером.
— Ну, в общем, понятно, — произнес Мйар. — Этот Зорея проявился и решил, что налажал, и Камориль стоит все-таки найти и убить.
— Нет, не думаю, — некромант покачал головой. — То есть… меня он решил стукнуть заодно. Но если он что и понял, — так это то, что его «Мертварь» жива, и ходит по земле, и пьет с нами чай, вот прямо сейчас.
— То есть, ты хочешь сказать… — медленно поговорил Мйар, — что… Ну, да, да, ты же так с самого начала и сказал… но я заслушался и перестал как-то себя ассоциировать с этим монстром, которого ты описал… Но ведь… Ох ты ж… Мне кажется, мне надо пойти и немного все это обдумать, посидеть в душике одному, взвесить все «за» и «против»…
— Никуда ты не пойдешь, — устало, но твердо произнес Камориль. — По крайней мере, не сейчас.
— Но как же…
— Можешь истерить, бить посуду, калечить юных дев — твори, что хочешь, но потом, а сейчас мы должны сесть и решить, что нам делать дальше, как найти Зорею, убить его особенно извращенным способом и при этом убедить всех остальных в том, что это он — чокнутый психопат-извращенец, сошедший с ума на старости лет.
— А я вот тоже кое-чего не понял, — произнес Эль-Марко. — Что именно произошло там, в… Мертвари? Этот золотой демон… Что это были за миры, по которым ты гулял? И, кажется, ты о чем-то умолчал, я прав?..
— Мне кажется, это был мир снов, или, как его еще называют, морок, — медленно поговорил Камориль. — Там места и события не связаны хронологически, и даже просто логически не связаны… это что-то такое… многомерное, тяжелое для восприятия и смутно годящееся для понимания.
— Мне даже страшно предполагать, о чем он мог умолчать, — Мйар отстраненно покачал головой.