Я выкатил кровать с бабкой в каменный карман с лестницей наверх.
— Камориль! — позвал я.
В квадрат света наверху тут же сунулась голова.
— Спускайся сюда, поможешь мне! Я тут… человека нашел! Надо ее отсюда вытащить!
— Сейчас, Эль-Марко с улицы позову, — ответила голова голосом некроманта и скрылась.
Я глянул на бабку.
— Баб Паш, вы понимаете меня? Вы меня помните? — спросил я.
Но старуха молчала. Тупо смотрела на меня, теперь, все же, моргая иногда.
Да что же это… да что же это такое происходит, а?
Мари ревела, обнимая бабу Пашу, и никак не хотела от нее отходить. Бабка все так же молчала, глядя куда-то перед собой. Ее кое-как вытащил на себе из подвала Мйар, благо, была она не то чтоб особо тяжелая.
Совсем безвольное тело нести было непросто. Но Мйар справился.
Бабку прямо из Мйаровых рук принял Кападастер и передислоцировал ее на второй этаж, в одну из спален. Уложил на большую двуместную кровать и стал что-то колдовать над ней.
— Состояние у нее стабильное, но прежде, чем приступить к работе, мне надо кое-что обдумать, — сообщил он.
— Что с ней? Что с ней такое? Почему она не двигается? — спрашивала Мари. Руки у девушки дрожали. Она явно не знала, что делать. — Может… скорую… скорую вызвать?..
— Мари, успокойся, — Эль-Марко протянул руку чтобы, может, положить ее девушке на плечо, но осекся. — Состояние у нее стабильное было и без меня. Она в какой-то… медитации, что ли. Все процессы приглушены. Но она определенно жива. Но что-то… как-то все… как-то все странно. Мне нужно… — он замолк.
Мари держала старуху за руку. Слезы градом катились по щекам девушки. Она то и дело хлюпала покрасневшим носом и, иногда, вытирала глаза свободной ладошкой.
Камориль, Мйар и Никола столпились возле двери, молча наблюдая за происходящим в комнате.
— Так, — Эль-Марко поднялся. — Ребята, не обессудьте, но мне нужно сосредоточиться. С вами за спиной я работать не смогу.
— Намек ясен, — ответил Мйар.
— Мари, — Эль-Марко обернулся к девушке, — ты тоже… не могла бы ты… нас оставить ненадолго?
Мари бросилась к старухе на шею, заревев в голос.
— Я ее уже и так один раз оставила, — причитала она, — больше не оставлю!
— Мари, — Эль-Марко все-таки взял ее за плечи и заставил посмотреть на себя, — я, в конце концов, не какой-то там хрен с горы. Я позабочусь о ней лучше этих ваших традиционных врачей. Поверь мне, а?
Мари, шмыгнув носом, замолчала. Молча встала, сцепила руки на груди и, не глядя ни на кого из стоящих у двери, вышла. Не оборачиваясь.
Мйар, Никола и Камориль тоже вышли вон. Камориль, прикрывая за собой дверь, что-то усиленно пытался втолковать Мйару без слов, подмигивая и кивая куда-то в сторону.
Наконец дверь захлопнулась, и Эль-Марко остался один на один с пациентом.
— Значит, ожег гортани четвертой степени, которому уже десять лет? — спросил он у старухи, которая, судя по всему, и не намеревалась отвечать. — И язык. И еще органический паралич инфекционной этиологии. Что ж вы себя не берегли, бабушка? Впервые вижу такую неосторожную пожилую женщину, если не считать таковой одну одиозную вампиршу.
Эль-Марко сжал правой рукой челюсть старухи:
— Язык отращивать будем до или после того, как паралич уберем?.. Будет неприятно. В любом случае.
Вот уж выбрала она место, чтобы реветь, а.
Я стоял в полутемном коридоре, а прямо на пороге входной двери сидела Мари и, очевидно, плакала, используя подол платья совсем не по назначению.
К ней, на пороге сидящей, даже не подойти никак, чтобы как надо. Чтобы сесть рядом и обнять, например. Знаю, знаю, что это обычаем не помогает, а слез только больше становится — но это кажется мне самым естественным, что можно сделать. Но в дверном проеме я рядом с ней попросту не помещусь. Поэтому я спросил:
— Мари, чай будешь?
Она обернулась, продолжая вытирать нос подолом.
— Пойдем на кухню, — предложил я. — А то на пороге сидеть… простынешь еще. Сейчас вроде бы как и тепло уже, но погода — опасная.
— Эль-Марко меня вылечит, — буркнула Мари.
Такой тон ей вовсе не шел и был, по-моему, чем-то новеньким в репертуаре.
— А он тебе не говорил разве, что с вирусами и инфекциями не работает? — спросил я.
— Нет, — ответила Мари.
— А вот. Ну… в общем… я думаю, что ты напрасно ревешь. Надо же радоваться — мы нашли баб Пашу.
Мари отвернулась от меня и замерла. Потом вздохнула (ее плечики опустились), подобралась и встала. Обернулась: