Мйар убил ее быстро и милосердно. Первые раза три. Он съехал с катушек напрочь и не мог контролировать себя. Зверь внутри него не успокаивался, покуда от тела женщины не осталось кровавого месива. Потом он бежал в горы, в лес, скитаясь между вековых деревьев и медленно теряя рассудок. Чем меньше оставалось в нем разума, тем чудовищней становился он сам, изменяясь и внешне, и изнутри. Лишенная контроля сила исключительного чародея обратила Мйара в того огромного черного зверя, которого местные прозвали Драконьим Богом. Мйар не знал, сколько он так бродил и скольких он так убил, потому что в один прекрасный миг сила поглотила его разум целиком. Его самого не стало. И все, что было дальше, он не помнил.
До того момента, как открыл глаза на берегу.
Тогда он понял, что все, что пережил, хочет забыть. И забыл.
До поры.
И у него на самом деле были все шансы снова сойти с ума, если бы память вернулась раньше, чем нужно. Но все прошло хорошо. За тридцать лет он вырос и возмужал, разум его окреп, чувства, может быть, притупились, — но это его и спасло.
«Надо же, хоть кого-то время лечит», — подумал Камориль.
И вот теперь Мйар хочет вернуть себе ту свою невероятную силу и обуздать ее. Стать в этот раз ее единственным господином и никаких «но». Ему осталось всего ничего — дождаться Эль-Марко с Николой, а потом еще добраться к Сердцу Мира и забрать последнюю часть сил у чтеца. Чтец, конечно же, вряд ли будет рад Мйару ее предоставить. Но некроманту казалось, что Мйару может вполне хватить и того, что у него к тому моменту будет.
А потом Мйар намерен убить Варамиру снова, и в этот раз — навсегда.
Раз уж в прошлом ей удалось уснуть, пока он ее убивал. Она выпила некий яд, и Мйар разрывал ее в клочья спящую. И это, наверное, бесило зверя внутри него еще пуще.
Ну, какая же это месть, если тот, кто должен страдать — спит?
Камориль понял, что забыл выкурить зажженную сигарету. Она снова чуть было не обожгла ему пальцы, но он вовремя опомнился и выронил окурок. Затер его подошвой.
Мйар, хоть и слышал возню, не обернулся — все так же смотрел на серое неспокойное море, и ветер трепал его волосы цвета спекшейся крови, к которым Камориль, к своему удивлению, уже начал привыкать.
— А что будет потом? — спросил некромант.
Он знал, что Мйар услышит, даже сквозь ветер и если говорить тихо.
Мйар обернулся. На его лице была улыбка — то ли грустная, то ли саркастичная.
— Экий ты смелый, — произнес он. Перевел взгляд куда-то за спину Камориль. — О, а вот и ребята. И года не прошло.
По ступенькам между скал спускались Эль-Марко с Николой. А за ними, переговариваясь и смеясь, шли Ари, Тиха и Рин.
Никола соскочила с последней ступеньки, и, подбежав по песку к навесу, проговорила быстро:
— Простите-простите, я не смогла от них отделаться!
— Все в порядке, — ответил Мйар. — Мне они не помешают.
— Ой, — сказала Никс, заметив внешние его перемены. — А это что это с вами?
— Со мной все как надо, — улыбнулся Мйар.
Тем временем до беседки добрался Эль-Марко и трое парнишек, у которых с собой были пакеты с чем-то звенящим. Наверняка, пива с собой притащили.
— Всем привет, — воскликнул Ари, ставя свой пакет на бетонную ступеньку. — Как здорово, что все мы здесь…
— Это у тебя пиво там? — спросил Камориль. — Здравствуй-здравствуй. Что за пиво?
— Темное! Будете? — Ари протянул некроманту непрозрачную черную бутылку.
— Благодарю, но вынужден отказаться.
— Ну, как хотите, — Ари обернулся назад: — Эй, парни, чего жметесь? Под навес давайте, а то намокнете же!
Тихомир с Рином и правда что-то не спешили прятаться от дождя, прохаживаясь по берегу невдалеке.
— Мйар, ты как? — спросил Эль-Марко.
Вместо ответа Мйар протянул ему руку. Кападастер коротко коснулся его запястья и отпустил.
Тихомир с Рином все-таки добрались до навеса и поздоровались с собравшимися.
Камориль заметил, что молодые люди даже не пытаются, как это раньше бывало, приветствовать никого «по-мужски». Из-за событий тридцатилетней давности маги стали опасаться лишних прикосновений, и сначала по этой странной брезгливости можно было отличить колдующего от нормального человека. А теперь отказ от рукопожатий так распространился, что это кажется вполне… нормальным? Как же они теперь здороваются и прощаются? Очевидно, просто словами.
Рин, Тихомир и Ари устроились под навесом, усевшись на стол и поставив ноги на лавочку перед ним. Призывать их к порядку никто не стал.