— В мороке лучше не оборачиваться, — сказал Зорея, кладя ладонь мальчику на плечо. — Идем.
Ромка хмыкнул и пошел вперед, по вытоптанному Варамирой едва заметному пути к пятиэтажке. Чем ближе они подходили, тем выше казался Ромке стандартный, казалось бы, дом. Окна в нем, несмотря на яркий солнечный полдень, горели изнутри и перемаргивались. Мальчик глянул направо, чтобы обнаружить там новенькую детскую площадку, уставленную странными и немного пугающими скульптурами вымышленных и сказочных существ. Одна была особенно большой: огромный зелено-розовый лис с оленьими рогами и змеиным капюшоном, обхватив когтистыми лапами детскую горку, смотрел куда-то вдаль. Ромка запоздало понял, что «скульптура» живая. Лис повернул голову к мальчику, разглядывая его задумчиво светящимися, на вид вполне разумными темно-фиолетовыми глазами.
— Не мешкай, — произнес Зорея, подталкивая Ромку вперед.
— А кто он? — спросил мальчик, не сумев себя пересилить и оглянувшись на лиса.
— Сон наркомана или алкоголика, — презрительно бросил Зорея, — или кошмар какой-нибудь впечатлительной девочки. А может, просто чье-то необыкновенное нутро. Не пробуй с такими взаимодействовать.
— А то что? — уточнил Ромка.
— Ну, мало ли. Может, он окажется на самом деле не сном, а выходцем из другого мира. А у них порядки совершенно невообразимые могут быть.
Ромка увидел, что Варамира входит в черный дверной проем. Глянул вверх: пятиэтажка взметнулась в небо причудливым небоскребом, состоящим из множества составленных один на другой старых домов.
Мальчик поднялся по ступенькам возле входа в подъезд и тоже нырнул в прохладную тьму за дверной аркой.
Внутри дом оказался… странным. Первый этаж заполонили палатки и шатры, какие-то сгруженные в кучи вещи, мешки с картошкой и овощами, грязные походные рюкзаки. Пространство, похожее на непомерно разросшийся ввысь ангар, разрезали на сектора веревки, на которых висело разноцветное мокрое белье. Среди всего этого хлама и житейских тряпичных построек сновали люди — темнокожие, закутанные в яркую материю так, что лица их оставались в тени капюшонов и платков. Они жгли костры прямо в помещении, жарили на палках рыбу, мешали кашу в больших закопченных чанах.
Варамира легко лавировала между палаток и груд вещей. Ромка шел за ней, стараясь ни на что не наступить и не запутаться в бельевых веревках. Население лагеря на них внимания не обращало, занимаясь своими делами. «Бабка» стала подниматься по бетонной лестнице без перил, что, прилепившись к стене, убегала вверх пролетами по пятнадцать-двадцать ступеней. Ромка последовал за Варамирой.
Через пять пролетов оказалось, что лестница обрывается. Зазор между двумя отрезками пути был шириной метра в три. Слева была покрытая граффити стена с квадратными окнами, а справа — пропасть, и там внизу копошился в своих тряпках темнокожий люд. Как же Варамира собирается переправляться на ту сторону обрушившейся лестницы?
Из бетона торчали гнутые прутья арматуры. Ромка глянул в ближайшее окно и увидел море. Простой морской пейзаж без всяких там непонятных цветовых схем. Море синее, чайки жирные, песок золотисто-белый, мелкий, и трава сухая, колючая, едва зеленая, трепещет на ветру. Из окна веяло теплом и соленым морским воздухом.
— Эй, не смей туда соваться, — произнесла Варамира. — Нам нельзя сбиваться с пути.
— Но как?.. — пробормотал Ромка.
— Это первый твой урок обращения с мороком… познай внутренние законы этого места. Или… вспомни их, что ли.
Варамира подошла к краю лестничного пролета и, оттолкнувшись от него, плавно взмыла в вперед и вверх, как будто бы вокруг не воздух, а вода, и она не летит, а плывет. Она пролетела по гладкой дуге все три метра и легко приземлилась на той стороне пропасти. Обернулась:
— Давай, Ром. Твоя очередь. Просто знай: ты можешь. Ты можешь и не такое!
Ромка сглотнул. Обернулся на Зорею, хоть тот и не советовал оборачиваться. Старик улыбнулся ему, и возле серых, больных на вид глаз собрались тонкие морщинки. Давай, мол. Не бойся.
— А если я упаду… — произнес Ромка, — я умру?..
— Ты не упадешь, — ответил Зорея. — Ты же судьбоплет. Морок — это часть всего.
Сказал и улыбается. Да что они вообще думают?.. Ромка подошел к рваному бетонному краю. Кто разрушил эту лестницу? Зачем? Почему этому дому снится, что он внутри разрушен? Может, он устал жить? Может, он на самом деле — недостроенный бизнес-центр, и в нем слишком чисто, стерильно и ему от этого одиноко?.. И если морок — часть всего, то что с этого?
Ромка глянул вниз. Люди — ну прямо как в игрушке, не хватает лишь элементов управления. И все же они кажутся настоящими. Всё здесь кажется настоящим, хоть и странным неимоверно. Но другого пути нет, Варамира права. Куда бы там они его не вела, надо идти.