Мйар притянул Камориль к себе и крепко обнял. Горячие, голые, они сидели, прислонившись друг к другу, в обнимку.
— Ты столько всякого наговорил во время, — наконец произнес Мйар. — Да и я тоже. Вот уж чего-чего… а этого я как-то от себя совершенно не ожидал.
— Да ладно. Это было так… волнительно. Когда все эти непристойности срывались с твоего языка… меня это не по-детски заводит, знаешь ли.
— Да уж.
— Ну и… — протянул Камориль нерешительно, — каково это?.. было… в первый раз…
— Ты сделал все, чтобы я не почувствовал себя неудачником, — сказал Мйар. — Знаешь, это было… очень… очень жаль, что мы… что я… Ох. Я хочу сказать, что ты — потрясающий любовник, Камориль. Слова криво как-то звучат, но ты меня пойми. Большинство тех, с кем я был… ну, девушек, я имею в виду… куда менее… Так, нет, это решительно невозможно вербализировать, я лучше уж помолчу.
— И это мы еще мало поз попробовали и я был без рук, — посчитал важным заметить Камориль. — Ты учти.
— Учел.
— И вообще, довольно быстро получилось! Можно дольше!
— Я понял, понял.
Помолчали.
— Не жалеешь? — спросил Камориль.
— Нет, — ответил Мйар.
Он повернулся и поцеловал Камориль в макушку. Прижал к себе покрепче.
— Я предлагаю передислоцироваться в спальню, — заявил некромант.
— Там места побольше?..
— Нет, Мйар. В спальне можно спать. Я хочу… то есть, мои самые заветные мечты осуществятся, если ты еще… будешь… греть меня ночью и мы проснемся в объятиях друг друга, и не надо так ехидно лыбиться! И ты меня поцелуешь в нос… или в губы…
Мйар поцеловал Камориль и в нос, и в губы, и в шею, и в мостик тонких ключиц, и в выемку под ними, в плечо и в запястье.
— Ты чего творишь, эй? — успел возмутиться некромант, когда Мйар легко подхватил его на руки. — Я слишком стар для всего этого! И ни разу не трепетная барышня, будь уверен! Даже учитывая мою роль в произошедшем! Это ж только с тобой… И вообще, я здоровый угловатый мужик! Мйар, поставь!
— Ага, — кивнул Мйар, и не думая подчиняться. — Но ты меня тоже пойми правильно. Во-первых, зачем мне нечеловеческая сила и выносливость, если не использовать их в корыстных целях? А во-вторых, у меня на самом деле очень, очень, о-очень давно никого не было. И если ты успел причаститься к одному из парнишек из «Негорюй», (да-да, не делай такие глаза, я всегда по запаху чую, был ли у тебя секс) буквально намедни, то я хранил свой пыл на черный день, или — для какого-нибудь особенного случая. Вот, например, сегодня — как раз такой и, к тому же, еще темно.
— То есть, ты намереваешься…
— Ты сам меня спровоцировал, — Мйар сделал большие глаза. — Сам. Это полностью твоя вина и оплошность. И ты сам, своими руками дал мне какое-то мутное зелье, созданное, чтобы возвращать былую прыть старикам, извращенцам и неудачникам. Зачем оно тебе, кстати? И ты дал мне его, не зная, как оно на меня подействует. Так что, здоровый угловатый мужик, смирись со своей судьбой и немедленно радуйся. Этой ночью мы высокочастотно взаимореализуем либидо еще минимум раза два, и ты понимаешь, о чем я.
— Да это ж просто праздник какой-то. Я же помру от счастья.
— Какая это будет нелепая смерть, — улыбнулся Мйар, укладывая Камориль на кровать. Некромант не захотел отпускать рук, которые обвил Мйару вокруг шеи.
Мйар наклонился и еще раз поцеловал Камориль, и тогда некромант руки отпустил.
— Почему… почему с тобой так хорошо? — спросил Камориль. — Мйар… почему невозможность быть к тебе ближе так мучила меня? Почему я так… несмотря ни на что, столько лет, и, особенно — прямо сейчас… почему я люблю тебя до беспамятства?..
Мйар улыбнулся. Он хотел, было, повторить слова Духа Огня, которые тот однажды уже сказал Камориль, мол, «быть со мной и не любить меня невозможно для человека» — но не стал. Потому что теперь дела обстоят иначе. Обнимая и целуя в висок теплого, разомлевшего от ласк и объятий Камориль, Мйар осознавал, что на душе, наконец, стало светло и спокойно, счастье, о котором можно только мечтать, давно уже найдено, и, собственно, вот оно. Теперь остается лишь беречь его, любить его и отдаваться ему без остатка, благо, принято это будет достойно и со всей душой.