– Но в университет ты сегодня, конечно, приедешь?
– Конечно, приеду.
– Тогда, как приедешь, сразу ступай в читалку. Очень интересно посмотреть, что ты такое вне школьных стен.
Он вдруг улыбнулся, хотя и в своей невозмутимости был уверен до сих пор.
– Вот и улыбнулся, – говорит Ольга. – Кстати… улыбка у тебя тоже приятная. И форма губ красивая…
… – О! – кричит Артем из отдаления. – Что же вы, Ольга Вадимовна, лекций не посещаете во внеурочное время?
– Это время и для лекций оказалось неурочным! Я решила, что будет лучше почитать книги.
– Зря. Нам рассказывали про божественные шахматы. А ты теперь не услышишь этого больше…
– Кажется, я об этом еще раньше слышала…
– Все новое – хорошо забытое старое… Ты, наверное, и нашего Вико Нормандина продержала в читалке? Как он от тебя вырвался?!
– Отнюдь. Не видела я вашего Вико. Если только он не сидел за стенкой, в буфете.
Смех Виктора был ответом им всем.
– А скажи-ка, Оля, – продолжал Артем, хищно подходя ближе, – не ты ли настропалила Восторка? Он мне сегодня всю лекцию что-то твердил про бога!..
– Слушай, – встрял Немеркнущий, – ты перестань выделываться перед Ольгой, мною прикрываясь!
– Действительно, что он выделывается, – поддержала она, – вы для меня все равны и все на одно лицо. Как братья!
– Я даже знаю, на чье лицо! На Восторково! – победоносно бросил Артем в лицо Восторку же.
– Да, – изрек Восторк скептически, – нас называют близнецы… Я работу напишу: «Азаренко Артемка как бледная копия Чмейркова В. Х.»…
– Смотри, что у меня для тебя есть, – спохватилась Ольга, выныривая из рюкзака.
Восторк машинально принял в руки обычные печатные листки из книги, страницы с 41 по 44 и с 77 по 80. На одной из них он прочел следующее: «Но что же собой представляют эти так называемые понятия, которые Чейф с такой легкостью обнаруживает в собственном сознании путем интроспекции. (Почему без вопросительного знака?) Каков способ их бытия? На этот вопрос мы получаем достаточно определенный, хотя и несколько обескураживающий ответ. Что же касается понятий, – пишет автор, – то они находятся глубоко внутри нервной системы человека. Можно предположить, что они обладают какой-то физической, электрохимической природой, но пока мы не в состоянии прямым образом использовать этот факт в лингвистических целях».
– Мне это зачем?
– Не знаю, – развела руками Ольга. – Но для чего-то же вложили в книгу второй экземпляр этих страниц.
– Вы меня очень обяжете, – зашел Артем с другой стороны, – если мы все сейчас же отправимся чай пить. Восторк, шевели ногами, тут не скользко. Пожалей хоть девушку, кажется, она действительно не в буфете провела этот час. За тебя-то я не беспокоюсь, я ведь знаю, что ты делаешь под столом на паре…
16.
Она всегда одинаково отвечала из-за двери: «Это я, – Аня…» Жила она чуть дальше от школы, чем он, поэтому всегда заходила за ним. Однажды она опоздала и догоняла его уже на улице, размахивая руками, нагибаясь под тяжестью рюкзака, который она старалась поудобнее взвалить на спину. Ее огромная белая шапка, белые рейтузы и ботинки в звездочку потрясающе смотрелись на фоне снежной дороги. И видел он ее, обернувшись, будто в замедленных съемках – смотрел продолжительно долго и заворожено. Кроме того, она была блондинкой, – миловидной блондинкой идеального образца; таких девиц, только взрослых, по телевизору часто показывают.
– Знаешь что? – выпалила Аня, подлетая к нему. – Я решила сшить рубашку на мальчишку…
– На какого мальчишку? – удивился Артем.
– Ну… на тебя, – чуть запнулась она, обычно словоохотливая и прямолинейная.
Увлечение ее шитьем, о котором он узнал недавно, удивляло, а то, что она умеет кроить мужские рубашки, поражало тем более. Одежда у нее была лучше всех – и сплошь фирменная. Четыре года они учились, не особенно обращая внимание на внешний вид друг друга, но с тех пор, как в пятом классе появилась она, все сразу оценили: Аня Семенова богатая, у нее родители купили квартиру в новом доме… У нее пенал с двойным дном, со встроенной точилкой, с автоматически открывающимся ящичком для стирательной резинки… И все девчонки побежали в магазины закупать такое чудо. А потом ублажались мальчики, бегая на переменах по рядам и нажимая кнопки на всех этих пеналах.
У Ани были журналы с наклейками из серии «Барби», или «Синди», или «Том и Джерри»… И все быстро сообразили, сколь азартно это мероприятие, и впоследствии менялись и менялись этими стикерами, одноразовыми, многоразовыми, с объемным изображением – на манер того, как мальчишки добывали новые вкладыши Turbo по бартеру на старые.